очень нудно 
124 
Эви стало страшно. Совсем как в ту их первую брачную ночь. Она наткнулась на напряженно-обеспокоенный взгляд Тайлера. «Он действительно меня хочет. Разве этого не достаточно? Раньше я и мечтать об этом не могла».
Украдкой оглянувшись на Дэниела, который сидел, уткнувшись в книгу, Эви кивнула:
— Хорошо, но мы вернемся сюда утром. Надо будет одеть детей к церкви.
В эту минуту Тайлер готов был даже пропеть «Аллилуйя», если бы она попросила. Он и мысли не допускал о том, чтобы возвращаться сегодня в свой номер без нее. Он знал, что там, таясь в темных углах, его поджидают многочисленные демоны. И только Эви способна была защитить его от них.
Тайлер набросил ей на плечи шаль и обернулся к Дэниелу:
— Эви пойдет со мной. Вы с Кармен ведите себя хорошо. Я пришлю Бена, чтобы он присмотрел тут за вами. Мы вернемся утром, и все вместе пойдем в церковь.
Дэниел глянул на них из-под очков, не поднимая головы. Смутно он представлял себе, к чему обязывает Эви ее новое положение, и молча проводил их глазами.
Выйдя с крыльца на улицу, Эви вдруг почувствовала себя невыразимо свободной. Тайлер быстро повел ее через переулок к гостинице, и у нее было такое чувство, словно они тайные любовники. Почти как в готической сказке, где главная героиня бежит ночью тайком от родителей в запретную башню. Ее всегда интересовало, что значит книжное выражение «участь хуже смерти». Главные героини книг страшились этой участи, и тем не менее она манила их с непреодолимой силой. Теперь Эви знала, что это такое. Участь хуже смерти — это ложе Тайлера в его гостиничном номере. Тут она представила себе, чем они там будут заниматься, и затрепетала всем телом. Смутившись и опустив глаза долу, она увидела стройные, длинные ноги Тайлера. Несколько часов назад они переплетались с ее ногами и…
Нет, Эви стеснялась думать об этом.
По гостиничной лестнице они уже почти бежали. Как и ожидал Тайлер, Бен поджидал его и распахнул дверь, едва заслышал в коридоре торопливые шаги. Однако стоило ему увидеть Эви, как он тут же молча потянулся к крючку, на котором висела его куртка.
— Ступай в дом и пригляди за ребятами. Мы будем утром, — сказал Тайлер, но, по чести сказать, он сейчас не загадывал так далеко вперед. Пока его волновало лишь то, что рядом с ним была Эви.
Бен кивнул, ухмыльнулся, глянув на смущенную молодую женщину, и молча вышел. Они слышали, как он спускается по лестнице. Затем хлопнула дверь.
Внезапно оробевшая Эви боялась поднять на Тайлера глаза Он снял с нее шаль, и она вдруг поняла, что он смотрит на ее платье. Эви переоделась к ужину в один из своих самых соблазнительных вечерних нарядов и без шали почувствовала себя почти голой.
— В этот раз я собираюсь хорошенько рассмотреть тебя всю, Эви, — тихо проговорил Тайлер и приподнял ее лицо пальцем за подбородок. Глаза их встретились. — Ты не передумала?
Эви отрицательно покачала головой. Во взгляде Тайлера сквозила такая нежность, что она готова была раствориться в ней без остатка. Может быть, он все-таки любит ее? Хоть немножко? И дело не только в плотском желании? Да, Эви была уверена в этом. Она протянула руки к его галстуку, который он завязал перед ужином.
— Я твоя жена и хочу оправдать это звание.
Сняв с него галстук, она принялась расстегивать воротник рубашки. Она сказала не совсем то, что Тайлер хотел от нее услышать. Впрочем, он и сам не знал, каких именно слов он от нее ждал, лишь испытал некоторое смутное разочарование. Но она не сопротивляется, и этого достаточно. А если Эви решила сыграть очередную из придуманных ею ролей, пускай, это делу не помеха.
Они медленно раздевали друг друга, обмениваясь поначалу легкими, осторожными поцелуями. Но возбуждение быстро нарастало. Эви на мгновение стало зябко, когда платье соскользнуло с ее плеч и Тайлер принялся за нижнюю рубашку.
И вот на ней не осталось ничего. Даже чулок и подвязок. Тайлер буквально пожирал ее глазами. Единственная горевшая в комнате лампа отбрасывала причудливые блики на ее алебастрово-розовое тело. Тайлер протянул руку, чтобы коснуться ее обнаженной груди. У Эви захватило дух, но она не отшатнулась от него.
— В тебе как будто совсем нет углов, Эви, одни плавные изгибы, — прошептал он восхищенно, накрыв ладонью ее левую грудь. Потом рука его скользнула вниз, к животу.
На нем все еще были брюки. «Это нечестно», — пронеслось в голове у Эви, но она решила набраться терпения и пока представляла себе, что было бы неплохо нарисовать его вот так, как он стоял сейчас перед ней. Скользя по нему глазами, Эви гадала, удастся ли ей точно передать красками золотистый блеск волос на его широкой груди, но ей хотелось попробовать. Достаточно будет нарисовать его до пояса… Об остальном Эви и думать не смела.
124 
