65 
Вот и я надул их сам в тот раз — сперва убедился и только потом помчался за помощью.
Часа через полтора шериф, задумчиво кивая, вывалился наружу.
— Бедняга Симмонс! Вся черепушка в трещинах, раздолбана, как гнилой орех.
— Неужели? — сказал я удивленно.
Нелюбезно так зыркнув на меня, шериф подкрутил ус.
— Ужели, неужели — тебе-то что за дело! — буркнул он.
— Очень загадочное убийство, не правда ли, сэр? — вежливо поинтересовался я.
— Какое там, к черту, загадочное! — сплюнул шериф.
— Вы уже определили, кто убийца? — справился я.
— Нет пока, а ты бы лучше заткнул свое хлебало! — невежливо заметил шериф, нервно разминая сигарету. С первой же затяжки он выкурил ее чуть ли не до половины. — Не видишь что ли — человек думает!
— Не нужна ли какая подмога? — очень вежливо предложил я.
— Подмога? — изумленно хрюкнул шериф, смерив меня таким взглядом, как будто с ним заговорила вдруг по-английски здоровенная каменная глыба. — От тебя, что ли?! Ха-ха!
Вот так каждый, кому ни предложи помощь, хватается за бока, раздувает щеки, точно суслик, и закатывает глаза к небу. Будто ему до смерти щекотно.
Вслед за шерифом загоготал мистер Кроквелл, плантатор, заквакал и мистер Виллис, владелец скобяной лавки, человек хмурый и твердый, как рельсовый костыль, — он и смеялся, точно костыль в шпалу загонял, — и мистер Даффи, хозяин ирландской пивнушки, заржал так, что чуть собственным языком не подавился, и даже Джеймс Мак-Хаг, обычно едва не падающий в обморок от любого громкого звука у себя за спиной, и тот прыснул — всем ой-ой как было весело!
— Мне доводилось читать книги про Шерлока Холмса, — сообщил я им веским и внушительным тоном.
Шериф ласково потрепал меня по загривку:
— С каких это пор ты, Питер, пристрастился к чтению?
— Да грамотный я, взаправду, можете не сомневаться!
— Так ты полагаешь, стало быть, что теперь тебе по зубам любой крепкий орешек, а? — аж задохнулся в новом приступе веселья шериф. Насмеявшись вдоволь, он невежливо добавил: — Убирайся к дьяволу, Питер, пока пендель в зад не заработал, пшел прочь отседова, а то уморишь нас вусмерть!
— Пусть себе… пусть остается, шериф! — утирая слезы, махнул рукой Джейми Мак-Хаг и прищелкнул языком, — Ты ведь у нас первоклассный легавый, не правда ли, Питер?
Я удивленно мигнул шесть раз подряд.
— Ну, сыщик, детектив, Шерлок Холмс — это все едино! — уточнил Джейми Мак-Хаг.
— А-а-а! — протянул я, сообразив наконец. — Почему бы и нет?..
— Почему, почему — всем подряд по кочану! — снова закатился Джейми. — Сколько раз уже ставил на Питера, заключаю пари чуть не каждый день и ни разу еще не продул! Питер у нас парень крутой и решительный, шериф! Он решит нам загадку одной левой, не так ли, господа хорошие?
Мистер Кроквелл подмигнул мистеру Виллису, и тот всхлипнул со смеху, точно несмазанная дверная петля. Все они переглянулись, точно заговорщики какие, и, тыча друг друга в ребра, злорадно уставились на шерифа.
— Клянусь, я уже сделал на Питере неплохие бабки! — добавил Джейми Мак-Хаг. — И снова смело поставлю полдоллара, что он изловит убийцу раньше, чем наш славный блюститель.
— А ну, кончай трепаться! — внезапно ощерившись, гаркнул шериф.
— Поднимаю до семидесяти центов, — процедил мистер Виллис.
У всех на руках тотчас же засеребрились новехонькие четвертаки и захрустела бумажная зелень.
Шериф зло пнул носком тяжелого башмака стену дома:
— Чтоб всем вам пусто было! Да ни в жисть этому долговязому недоумку не обойти в сыскном деле меня, профессионала!
Джейми Мак-Хаг качнулся на каблуках:
— Ага, уже в штаны наложил!
— Черта с два, чтоб мне с места не сойти! Но и козла вам изображать пока не собираюсь!
— А кто тут о козлах говорит, шериф? Все честь по чести, вот денежки — принимаешь ставки?
Шериф пробурчал что-то не слишком богобоязненное и — куда тут денешься! — сдался, принял пари. Все снова дружно грохнули со смеху, как целый духовой оркестр с литаврами. Кто-то не слишком вежливо огрел меня по спине, но я не стал обижаться. Еще кто-то подзуживал меня сразу же пройти внутрь и показать шерифу, где нынче раки зимуют. «Давай, Питер, валяй, сынок», — доносилось до меня словно из-под воды. Кровь забухала у меня в ушах, точно большие красные бутсы играли в футбол моими бедными мозгами.
Шериф таращился на меня, а я, не зная куда девать мои неуклюжие ручищи, — на него.
65 
