очень нудно 
41 
– Пожалуйста, еще один «эспрессо».
Из задумчивости Тэсс вывел официант, который суетился возле соседнего столика.
А зачем, зачем все это? Люди барахтаются в этом болоте! Чего-то добиваются… Чтобы потом уйти в небытие. А может быть, смысл как раз там, за гранью…
– Спасибо. Да, можете убрать.
Официант точными движениями убрал со стола предыдущую пустую чашку.
Грань между этими мирами… В сущности, она ведь так тонка. Редко кто задумывается, насколько мы близки к этой черте. И что так просто попасть в тот мир. Раз – и все. Но нет, я еще побарахтаюсь. Вдруг впереди меня ждет что-то интересное?
Так прошел вечер среды. Отличался он от других десятков подобных вечеров? Едва ли. Тэсс очень хотелось, чтобы было так. Она хотела обрести душевное равновесие, которое осталось где-то среди холмов и туманов «Белой долины». Тэсс расплатилась, оделась и вышла под дождь. Посмотрев на небо и поймав капли дождя щеками и лбом, она раскрыла зонт и зашагала к дому.
И вот Тэсс вошла в квартиру. Скинула сапоги, плащ и пристроила промокший зонт у батареи центрального отопления. Все по-прежнему. Только все ли? Со стороны, да, несомненно. Нужно только сообщить мистеру Дарту, что он волен распоряжаться конюшней по собственному усмотрению. С ней связана вся его жизнь, ничего плохого лошадкам он просто не сможет сделать. От него требуется лишь ежеквартальный отчет в письменном виде и лучше всего по электронной почте… Надо только набраться смелости и позвонить в «Белую долину». А где ее, эту пресловутую смелость, взять?
Тэсс расплакалась. Как же сложно быть сильной, когда хочется хоть какое-то время побыть слабой, чтобы за тебя кто-нибудь решил все проблемы!
Кажется, кто-то услышал просьбы Тэсс. Раздался звонок в дверь. Она поспешно вытерла слезы и открыла дверь. Да, это был мистер Джон Мотт, не изменяющий своим привычкам – гонять Тэсс до двери, несмотря на наличие ключей в его кармане.
– Привет, малыш. – Он был, как всегда, оригинален.
– Как я рада тебя видеть! – Тэсс потянулась к его щеке. Звучный поцелуй. Только совсем не хотелось его видеть, слышать, тем более целовать. – Проходи. Давай повешу куртку. Ого, да ты промок!
– Все не настолько серьезно, как ты думаешь! Но я все равно не откажусь от чашки кофе и яичницы с беконом. Раз уж я зашел… – Насвистывая какой-то незатейливый мотивчик, Джон подтолкнул Тэсс к кухне.
Она начала доставать продукты из холодильника. Пока Джон приводил себя в порядок в ванной, она механически нарезала мясо, хлеб, долила воды в чайник.
У Джона определенно выдался хороший день. Он пританцовывал на кафеле пола, скользя по нему ногами, а руками, сжатыми в кулаки, выписывал фигуры высшего пилотажа. Схватив недоделанный бутерброд одной рукой, а Тэсс за талию – другой, он закружил все захваченные объекты в воздухе, заставив ее изобразить нечто отдаленно напоминающее улыбку.
– Малыш, кончай хандрить! Ты же у меня умница! – Джон переключил внимание на хлеб с беконом, позволив Тэсс вернуться к процессу готовки.
– Легкая, как ребенок! Ты что, воздухом питаешься? – Довольный собой, Джон счастливо рассмеялся.
А «умница» вдруг поняла, чего ей так не хватает в жизни. И от этой простой мысли ей стало так легко и спокойно, как уже давно не было. Для чего живет большинство людей на земле? Ради кого-то! А кто нуждается в другом больше всех? Конечно, ребенок! Все так просто!
Тэсс тоже рассмеялась. Джон на нее покосился. Хотя он привык как к ее беспричинным депрессиям, так и к ее необоснованному смеху. Второе встречается гораздо реже.
Если у меня будет ребенок, то он станет тем, ради чего стоит жить.
И чем больше Тэсс думала об этом, тем больше убеждалась в правильности принятого решения. Итак, время пришло. Хватит забивать голову ерундой. У меня будет ребенок!
Тэсс с нежностью посмотрела на Джона.
Интересно, а он изменится, когда станет отцом? Наверное, будет вместе с ним пузыри пускать и кидаться фруктовой кашей!
– Что с тобой? – Джон наблюдал за изменениями, происходящими в Тэсс, с некоторой опаской.
– А что такое? – Тэсс пыталась справиться с волнением.
– Ты вся просто светишься, сияешь! – Джон не верил своим глазам.
Тэсс присела к нему на колени и обняла. Глаза ее горели, щеки раскраснелись. Она решилась.
– Тебе не кажется, что люди приходят в этот мир не случайно?
41 
