14 Чертово болото

Это было ужасное испытание. Если она и совершила преступление, отдав брата на растерзание волкам, то полностью его искупила. Теперь она улыбалась редко. Плохо спала, кричала во сне.

– Я уже сталкивалась с человеческой низостью, но так и не смогла закалиться, прости меня, – говорила она Жаку.

Наступила осень.

– Увезите ее куда-нибудь, – посоветовала Жаку госпожа Контривель, когда оказалась с ним наедине.

– Куда?

– Не знаю. В Италию.

– У нас маленький ребенок, и я не знаю, как он вынесет такое долгое путешествие по холоду. К тому же мы не можем бросить мануфактуру и фермы.

Через несколько дней Жанна сказала мужу:

– Я вижу, какой я стала, и мучаюсь оттого, что подвергаю такому испытанию тебя. Уедем вдвоем на несколько дней, только ты и я. Отправимся в Ла-Дульсад. Я должна изгнать демонов из этого места, иначе демоны его у меня отнимут. Мне нужно изгнать демонов и из себя самой, и сделать это я могу только с тобой вместе.

Ему не оставалось ничего другого, как согласиться на ее просьбу, однако он спрашивал себя, каким образом намерена она изгонять демонов.

Осень давно вступила в свои права. Три или четыре недели отделяли их от сильных холодов. Перед отъездом Итье заверил Жака, что они без труда найдут других слуг, которые заменят предателей, ныне прозябающих в тюрьме.

Они выехали верхом, поскольку в сундуках Ла-Дульсада было запасено достаточно одежды.

Добравшись до места, они на мгновение остановились, чтобы окинуть взором усадьбу, которую у них хотели похитить.

– Я тебе уже говорил, – произнес Жак. – Я всегда вынужден завоевывать то, что мне дарят люди или судьба. В борьбе с силами зла.

На следующий день Жанна сказала, что уедет одна на весь день и вернется к вечеру. Он не стал задавать вопросов.

Она пустила лошадь в галоп, направляясь к болоту, которое видела в свой первый приезд недалеко от Гран-Бюссара. Чертово болото, как назвал его Гонтар. На протяжении почти всего пути в лицо ей хлестал дождь.

Но дождь этот, казалось, был не просто прихотью Неба. Жанна ощущала его как жгучие слезы о мире, и конца не было этим слезам. Кто же рыдал так? Когда она подъехала к болоту, точнее, небольшому озеру, небо прояснилось. Листья золотистых буков, словно гербы неведомого королевства, пылали на фоне умирающей осенней лазури. Болото сверкало. Жанна подъехала к самому его краю. Одним прыжком в лесу скрылся олень. Она спешилась и сделала шаг к кромке воды.

Потом села, примяв траву. Взгляд ее блуждал по зеркальной глади – быть может, она искала ребенка, утонувшего здесь, если верить легенде.

Должно быть, он теперь улыбается. Ибо те, кто умер безвинным, в конце концов начинают улыбаться.

Мир медленно освобождался от воющих призраков, которых ветер злобы и беды рвал на части вокруг нее. Она даже не вспоминала их имен – так, какие-то звуки, слоги, затерянные в пучине прожитых лет.

В сердце Жанны наконец воцарилась тишина. Она наслаждалась ею, пока не погрузилась в нее целиком.

Надвинувшийся туман начал медленно сползать к воде и накрыл болото. Потом берега. Жанна словно запахнулась в эту молочную пелену, которую подсвечивали последние лучи солнца, делая ее сходной с какой-то ангельской материей. Жанна уже ничего не видела вокруг. Она подняла глаза и едва различила самые высокие ветви на деревьях. Наконец и эта последняя связь с реальностью исчезла. Лесные шумы стихли в обволакивающем мареве.

Это, наверное, и есть смерть, подумала она. Наверное, я умираю.

Жанна прислушалась, стараясь уловить другие голоса, не те, что несли горе и боль. Она различила какой-то неясный, непонятный, тонкий звук. Это было дыхание бестелесной субстанции, окружавшей ее. Быть может, голоса духов, собравшихся на болоте. Голоса исчезнувших душ. Они сливались с другими, еще не обретшими нового воплощения.

  56