очень нудно 
36 
— Я никогда не считал тебя трусом, — спокойно заметил Так. Это было если не одобрение, то по крайней мере признак того, что он не станет препятствовать Питеру, и Питер испытал радость. — По-моему, тебе следует действовать очень осторожно и серьезно подумать обо всем. Она не из тех, кто легко относится к подобным вещам, и, если ты ошибешься, пострадаете вы оба. — Уважение к Питеру не позволило Таку высказать категорический запрет.
— Понимаю, — серьезно отозвался Питер. — В том же самом я убеждал себя с сентября.
— Я знаю, ты не обидишь ее, — произнес Такео, и Питер кивнул. Еще некоторое время разговор вертелся вокруг одной темы и наконец вернулся к политике, прежде чем мужчины перешли в гостиную, к остальным. Хироко не подняла глаз, не подозревая, о чем беседовали мужчины, — узнав об этом, она была бы потрясена. Мужчины завели с молодежью разговор о фильмах.
Под вечер Кен и Салли отправились смотреть «Волка-оборотня» с Лоном Чани. Они уговаривали Хироко присоединиться к ним, но она отказалась, ссылаясь на усталость.
Она помогала Рэйко весь день и теперь была рада остаться дома и заняться рукоделием, а может, и поболтать с Питером. Хироко решила вышить десяток крошечных ковриков для кукольного домика Тами и хотела закончить работу до Рождества. Как только Тами отправилась спать, Хироко взялась за работу, а Так увел Рэйко в кухню. Рэйко решила выпить еще кофе, и Такео присоединился к ней — супругам было о чем поговорить. Такео тревожил недавний разговор с Питером, однако он проникся сочувствием к нему и решил узнать, что думает по этому поводу Рэйко, — Так считал ее мудрой женщиной. Слова мужа и его приглушенный голос не удивили Рэйко. Така беспокоило данное Питеру позволение ухаживать за Хироко — теперь он считал, что не следовало этого делать.
— Ты тут ни ори чем, — заявила Рэйко, глядя на мужа влюбленными глазами. — Пусть решают сами, — тихо добавила она, и Так кивнул, размышляя, не подвел ли он Масао, не сумев защитить Хироко от Питера. Однако он вскоре понял, что его защиты оказалось бы недостаточно.
А в гостиной Питер наблюдал, как Хироко прилежно работает иглой. Некоторое время они сидели в молчании, но вскоре Хироко удивила Питера неожиданным вопросом:
— Неужели я обидела вас, Питер-сан?
Несмотря на уверения Рэйко, тягостные мысли тревожили ее весь вечер.
— Нет, Хироко, вы никогда не сможете меня обидеть, — ответил он, садясь рядом и чувствуя, как затрепетало все его тело. Хироко явно ничего не замечала, не подозревала, что испытывает Питер с первого дня их знакомства. — Вы ничего не сделали. Это я… я вел себя очень глупо. — Он не знал, что сказать, просто сидел и смотрел на Хироко, не зная, простит ли она его. — Больше мне нельзя приходить сюда, — добавил он, и Хироко изумилась.
В ее представлении Питер был членом семьи, и в его отсутствие она стала бы скучать. Кроме того, рядом с Питером она замечала в себе нечто странное: она не подозревала, как мучается Питер, но каждый раз возле него ощущала трепет. Опустив глаза, она слушала его, понимая, что родственники будут недовольны, если она оскорбит их лучшего друга, ассистента Така.
— Я вела себя дурно, Питер-сан, — произнесла она не поднимая глаз. — Я была слишком смелой с вами, но я… — она помедлила, — я относилась к вам как к родственнику.
Выслушав ее, Питер покачал головой:
— Вы не сделали ничего плохого, Хироко — ровным счетом ничего. Беда в том, — что я не могу относиться к вам как к родственнице.
— Мне так жаль, — пробормотала Хироко, опуская голову и пряча от Питера глаза. — Нет, я вела себя дурно, слишком вызывающе. Я была невежлива с вами. — Когда она вновь подняла голову, в ее глазах стояли слезы, и Питеру самому захотелось плакать. — Простите меня…
— О, Хироко, глупенькая девочка! — улыбнулся он и притянул ее к себе — это было все равно, что поймать за крылышки бабочку, такой хрупкой она казалась. — Вы не были невежливы со мной, не совершили ни единого «вызывающего» поступка… Я не могу относиться к вам как к родственнице, — на одном дыхании выпалил он, удивляясь, сможет ли сделать признание, и понимая, что обязан его сделать. — Для меня вы намного важнее… может, я поступаю не правильно, — с волнением продолжал он. — Я… пытался сдержаться, но каждый раз, когда я вижу вас, Хироко… каждый раз… — Он запнулся, и не говоря ни слова, привлек ее к себе и поцеловал. Ее губы коснулись его легко, точно шелк, у Питера захватило дыхание — обнимать ее было восхитительно. Ему хотелось подхватить Хироко на руки и унести туда, где они навсегда окажутся в безопасности. — Должно быть, я сошел с ума, — произнес он, наконец отстранившись от Хироко и словно опьянев от ее поцелуя. Она ответила ему — прежде она никогда не целовалась, но испытывала такие же чувства, как и Питер. — Должно быть, я сошел с ума, — снова повторил он шепотом, — но я люблю тебя… — Он вновь поцеловал ее, совершенно забыв, где находится.
36 
