очень нудно 
180 
Приятно было сознавать, что тогда, в туннеле, он отреагировал первым и спас жизнь некоторым — возможно, даже этому неблагодарному Оборотню, — отправив Ксоксарла в нокаут. Как ни неохотно он признавался себе в этом, но робот гордился тем, что Хорза поблагодарил его. Но происшествие в принципе не изменило взглядов этого человека. Вероятно, он скоро совсем забудет, что произошло, или убедит себя, что это было лишь нечаянным поступком сбитой с толку машины. Его чувства, причины, почему он рисковал повредить себя, чтобы защитить людей, знал только сам Юнаха-Клосп. Более того, он должен был их знать, жалобно сказал он себе. Возможно, он не должен был предпринимать никаких усилий; возможно, он должен был спокойно наблюдать, как идиранин их расстреливает. То, что он сделал, просто казалось ему в то мгновение правильным. Дурак, обругал себя Юнаха-Клосп.
Он двигался сквозь ярко освещённые, жужжащие помещения поезда, словно отделившаяся часть этого большого механизма.
Вабслин почесал голову. На пути к кабине управления он остановился перед вагоном с реактором. Некоторые его двери никак не хотели открываться. Должно быть, они были оборудованы замками безопасности, управляемыми, вероятно, с мостика, или лётной палубы, или как там ещё называлось это маленькое помещение в голове поезда, где находилось управление. Тут он вспомнил о приказе Хорзы и выглянул из окна.
Эвигер сидел на поддоне, ружьё смотрело на спокойно стоящего у опоры идиранина. Вабслин втянул голову назад и ещё раз попытался открыть дверь, ведущую через вагон с реактором. Потом тряхнул головой.
Рука и ладонь слабели. Над ним стояли ряды сидений с пустыми экранами напротив. Он тащил себя вдоль нижних частей сидений. Он уже почти добрался до коридора, ведущего в передний вагон.
Он не знал, как одолеет этот коридор. Есть ли там что-нибудь, за что можно держаться? Бессмысленно сейчас ломать над этим голову. Он ухватился за ближайшее сиденье и подтянул себя.
С террасы, ведущей из ремонтной зоны, они видели передний поезд, в котором был робот. Возвышаясь над углублённым полом охранного отсека, сверкающий поезд затаился в маленьком полутуннеле, тянувшемся вдоль задней стены. Он очень походил на длинный и тонкий космический корабль, а тёмная скала вокруг — на беззвёздный космос.
Йелсон разглядывала спину агента Культуры и хмурилась.
— Очень уж она послушна, Хорза, — сказала она тихо, чтобы её мог слышать только Оборотень.
— Мне это только на руку, — ответил Хорза. — Чем послушнее, тем лучше.
Йелсон чуть качнула головой, не сводя глаз с женщины впереди.
— Нет, она хочет нас убаюкать. У неё ещё есть карта, которой можно сыграть, и она только ждёт, когда наступит подходящий момент.
— Ты себе вообразила, — сказал Хорза. — Это твои гормоны; ты подавлена и поэтому выдумываешь всякие подозрения и предчувствия.
Она перевела хмурый взгляд с Бальведы на Оборотня. Глаза её сузились.
— Что?
Хорза поднял свободную руку и улыбнулся.
— Шутка.
Йелсон по-прежнему хмурилась.
— Она что-то задумала. Я знаю. Я чувствую, — сказала она и кивнула сама себе.
* * *
Квейанорл протащил себя по коридору, отодвинул дверь в вагон и медленно пополз по полу.
Постепенно он забыл, зачем и куда двигался. Он знал, что должен продержаться, двигаться вперёд, ползти дальше, но уже не мог точно припомнить, какой цели всё это служило. Поезд превратился в лабиринт пыток, разработанный для того, чтобы причинять ему боль.
Я тащу себя к своей смерти. Даже если я ослабну совсем и не смогу больше ползти, все как-то образуется. Я помню, что о чём-то думал какое-то время назад, но о чём я тогда думал? Умру ли я, если доберусь в кабину управления поезда и продолжу своё путешествие по другую сторону смерти? Об этом я думал?
Я, как маленький ребёнок, ползу по полу… Иди ко мне, малыш, говорит поезд.
Мы что-то искали, но я уже не помню… точно… что… это…
Они осмотрели большую пещеру. Потом поднялись по лестнице к галерее, ведущей к жилищам и складам станции.
Бальведа стояла у края широкой террасы, тянувшейся на половине высоты между полом и потолком вокруг пещеры. Йелсон наблюдала за агентом Культуры, пока Хорза открывал двери в жилые помещения. Бальведа смотрела через широкую пещеру. Её худые ладони покоились на ограждении. Его верхний край был на уровне её плеч; высота бёдер людей, которые когда-то построили Командную Систему.
180 
