очень нудно 
37 
И в темноте кабины, на маленькой кровати с чужими запахами и незнакомыми тканями они совершили тот самый древний акт. В их случае он был — и они оба знали об этом — почти стопроцентно бесплодным смешением видов и культур, разделённых тысячами светолет.
А потом они уснули.
СОСТОЯНИЕ ИГРЫ: ОДИН
Фел'Нгистра смотрела, как по равнине, удалённой от неё на десять километров по горизонтали и на один по вертикали, тянулись тени облаков, а потом со вздохом перевела взгляд на горы со снежными шапками по другую сторону лугов. До горной цепи было добрых тридцать километров, но её вершины резко и чётко вонзали свои гребни в разреженный воздух. И даже на таком расстоянии блеск ослепительно белых склонов раздражал глаза.
Фел отвернулась и на негнущихся ногах, что как-то не соответствовало её молодости, пошла по каменным плитам террасы перед хижиной. Беседка над ней была увита яркими красными и белыми цветами и отбрасывала на террасу правильный узор теней. Фел шла сквозь свет и тени, и при каждом шаге, ведущем из тени на свет, матовое мерцание её волос превращалось в ярко-золотистый блеск.
За хижиной, на заднем конце террасы показалось отлитое из пушечного металла тело робота; его звали Джезом. Фел посмотрела на него и улыбнулась. Из стены, отделявшей террасу от улицы, выступала каменная скамейка. На неё она и села. Хижина стояла на большой высоте, но день был жарким и безветренным; Фел вытерла слегка вспотевший лоб. Старый робот поплыл, паря над террасой, к ней, и по его телу в постоянном ритме заскользили косые солнечные лучи. Джез опустился на камни рядом со скамейкой, и его широкая плоская голова оказалась примерно на одной высоте с макушкой девочки.
— Разве не прекрасный день, а, Джез? — Фел снова направила взгляд на далёкие горы.
— О да, — ответил Джез. У робота был необычно низкий и благозвучный голос, и он умело им пользовался. Уже тысячу или больше лет роботы Культуры снабжались полями ауры, менявшими окраску в соответствии с настроением; это был их эквивалент выражению лица и языку тела. Но старого Джеза изготовили задолго до того, как додумались до таких полей, он отказался от них и впоследствии, предпочитая пользоваться голосом, когда хотел выразить свои чувства, а в остальных случаях оставался непроницаемым.
— Проклятие! — Фел разглядывала снег на вершинах. — Как я хотела бы полазать по горам! — Она прищёлкнула языком и посмотрела на вытянутую вперёд правую ногу. Восемь дней назад она сломала её при подъёме на гору на другой стороне равнины. Теперь нога была в шине и обмотана тонким переплетением бинтов, скрытых под модно узкими брюками.
Джез мог бы использовать это как повод ещё раз прочесть нотацию о нецелесообразности подъёма в горы в одиночку, без подвесного щита или робота поблизости, подумала Фел, или по меньшей мере не ходить одной. Но Джез промолчал. Фел посмотрела на него. Её загорелое лицо заблестело на солнце.
— У тебя есть что-то для меня, Джез? Работа?
— К сожалению, да.
Фел поудобнее уселась на скамейке и скрестила руки. Джез выпустил из своей оболочки короткое силовое поле, чтобы поддержать её беспомощно вытянутую ногу, хотя прекрасно знал, что поля шины было вполне достаточно.
— Ну, выкладывай! — сказала Фел.
— Может, ты помнишь фрагмент обзора новостей восемнадцать дней назад. Один наш корабль, собранный кораблём-фабрикой в космическом секторе по эту сторону Сумрачного Пролива. Кораблю-фабрике пришлось разрушить себя, тому же примеру потом последовал и созданный им корабль.
— Припоминаю. — Фел вообще мало что забывала и уж никогда и ничего из ежедневных обзоров. — Он был собран из не подходящих друг к другу деталей. Таким образом корабль-фабрика пытался доставить в безопасное место мозг, предназначенный для одного из системных кораблей.
— Вот с ним у нас и проблема. — Голос Джеза прозвучал немного устало.
Фел улыбнулась.
Культура, в этом можно было не сомневаться, и в войне, в которую сейчас ввязалась, полагалась на свои машины — как в стратегии, так и в тактике. Действительно, можно было утверждать, будто Культура — это её машины, и эти машины являлись куда более характерным элементом, чем какой-либо человек или группа людей внутри самого общества. Электронные мозги, которые теперь производились кораблями-фабриками Культуры, находящимися в безопасности орбиталями и большими системными кораблями, относились к самым хитроумным скоплениям материи в Галактике. Они были настолько умными, что ни один человек не в состоянии понять, как разумны они были (и машины, со своей стороны, были неспособны растолковать столь ограниченной форме жизни).
37 
