очень нудно 
48 
Корабль, казалось, тоже не хочет начинать никаких разговоров, что в другой ситуации ничуть не тронуло бы Гурдже, но теперь встревожило. Он вышел из своей каюты и отправился на прогулку по узкому, примерно стометровому коридору, который вел в суженную часть корабля. В пустом коридоре — шириной едва ли больше метра и таком низком, что Гурдже почти касался потолка, — он вроде бы различил слабое гудение, доносившееся отовсюду. Дойдя до конца прохода, он повернул в другой, ведущий вниз под углом градусов в тридцать, но стоило шагнуть туда (и пережить мгновенное головокружение), как коридор, похоже, оказался горизонтальным. Он заканчивался в блистере эффектора, где была установлена одна из больших игровых досок.
Доска простиралась перед Гурдже — буйство геометрических фигур и красок; игровое поле распростерлось на пятистах квадратных метрах, а низкие конические возвышения, будучи трехмерными, еще больше увеличивали общую площадь. Гурдже подошел к краю огромной доски, задаваясь вопросом, не берет ли он на себя слишком многое.
Он оглядел то, что раньше было блистером эффектора. Доска занимала чуть больше половины пола и покоилась на основании из легкого пенометалла, установленном во время переделки. Половина этого объема была внизу, под ногами Гурдже; поперечное сечение корпуса эффектора было круглым, а перекрытие и игровая доска, располагаясь по диаметру, практически упирались в корпус корабля за границами блистера. Арка потолка, отливающего тусклым серовато-красным цветом, отстояла от пола метров на двенадцать.
Гурдже спрыгнул через люк в тускло освещенный отсек под полом из пенометалла. Гулкое пространство здесь было еще более пустым, чем наверху; если не считать нескольких люков и мелких углублений на полусферической поверхности, все вооружение было удалено отсюда бесследно. Гурдже вспомнил Маврин-Скела и подумал о том, как должен себя чувствовать «Фактор сдерживания» с вырванными когтями.
— Жерно Гурдже.
Он повернулся, услышав свое имя, и увидел, что рядом с ним парит каркас кубической формы.
— Да?
— Мы достигли нашей высшей точки агрегации и держим скорость приблизительно восемь с половиной тысяч световых лет в ультрапространстве один плюс.
— Неужели? — Гурдже оглядел полуметровый куб, спрашивая себя, где у того глаза.
— Да, — сказал дистанционный автономник. — У нас должно состояться рандеву с ВСК «Маленький негодник» приблизительно через сто два дня. В настоящий момент мы получаем информацию с «Маленького негодника» — инструкции по игре в азад, и корабль поручил мне сказать, что в скором времени сможет начать игру. Когда вы хотите приступить?
— Только не сейчас. — Гурдже прикоснулся к пульту управления люком, из которого просачивался свет. Автономник парил над ним. — Я сначала хочу попривыкнуть немного. Мне нужно провести кое-какие теоретические исследования, прежде чем я начну играть.
— Отлично. — Автономник поплыл прочь, но затем остановился. — Корабль просит сообщить вам, что его нормальный рабочий режим подразумевает полный внутренний мониторинг, так что в вашем терминале нет нужды. Вас это устраивает или вы предпочтете отключить внутреннюю систему наблюдения и связываться с кораблем через ваш терминал?
— Через терминал, — не раздумывая сказал Гурдже.
— Внутренний мониторинг ограничен режимом чрезвычайной ситуации.
— Спасибо.
— Не за что. — С этими словами автономник двинулся прочь.
Гурдже смотрел, как тот исчез в коридоре, потом снова повернулся к огромной доске и еще раз покачал головой.
За следующие тридцать дней Гурдже не прикоснулся ни к одной фигуре азада — все время он постигал теорию, изучал историю игры в той мере, в какой это способствовало лучшему ее пониманию, запоминал фигуры, их ходы, их ценность, наличие или отсутствие симметрии, потенциальную и фактическую нравственную мощь, их пересекающиеся графики силы в зависимости от времени, их возможности в зависимости от положения на доске. Он размышлял над столами и решетками, определяющими свойства мастей, цифр, уровней и наборов связанных с ними карт, он ломал голову над тем, какое место занимают малые доски в большой игре и как символика элементов на поздних этапах игры согласуется с преобладанием формальной логики на ее начальных стадиях, пытаясь одновременно увязать воедино тактику и стратегию стандартной игры как в режиме один на один, так и в варианте, когда в одной партии участвуют до десяти соперников. И все это — при возможности образовывать союзы, интриговать, вести согласованные действия, заключать соглашения и совершать предательства, допускаемые характером игры.
48 
