Прочитал почти все книги про пиранью, Мазура, рассказы отличные и хотелось бы ещё, я знаю их там... 
очень нудно 
75 
– А почему она хромает? – спросил он; Эмма знала все, Джек решил, она сумеет ему ответить. Она и ответила – к ужасу Джека.
– Что-то не так было с эпидуралкой, – объяснила Эмма, – да и ребенок умер. Очень, очень грустная история.
О-го-го! Оказывается, если роды прошли плохо, можно захромать! А насчет «эпидуралки» Джек решил, разумеется, что это орган в теле человека, и, наверное, он есть только у женщин. Еще немного раздумий – и логика первоклашки, в свое время определившая, что «кесарево» – это название отделения в больнице, постановила, что, кроме ребенка, Лотти потеряла при родах заодно и свою эпидуралку. Конечно, ведь эпидуралка – очень важная часть женского тела, решил Джек, именно она позволяет ходить не хромая. Много позже, не сумев найти в именном указателе к учебнику анатомии слова «эпидуралка», Джек вспомнил о своей ошибке с «кесаревым» (как же он был ошарашен, узнав, что и кесарева маме не делали).
– Я заварила чай! – позвала Эмму и Джека Лотти. Лишь гораздо позже Джек догадался, что Лотти, конечно, знала, как Эмма умеет наводить на малышей страх и заставлять их делать то, что она хочет.
– Милый, пожалуйста, ты знаешь, что мне нужно, сделай это поскорее, – обратилась Эмма к пенису Джека. Какая она хорошая все-таки – сама засунула пенис на место, в трусы, и очень аккуратно застегнула молнию на штанах.
– Ты с ним разговариваешь! Я не знал, что пенисы понимают речь.
– Еще как понимают и умеют говорить сами! Твой-то еще не умеет, но он обязательно научится. А ты не забудь – как только он научится, сразу скажи мне.
Глава 10. Единственный зритель
Во втором классе Джека учил мистер Малькольм, редкий мужчина-учитель в школе Св. Хильды (в те годы у него был лишь один коллега его пола). Мистера Малькольма везде сопровождала жена, точнее, это он ее сопровождал. Она почти ничего не видела, была прикована к инвалидной коляске, и, как говорили, звук голоса мистера Малькольма успокаивал ее боли. Сам он был отличный педагог, добрый и терпеливый. Его все любили, а второклашки еще и жалели, так как его жена представляла собой подлинное чудовище. В школе Св. Хильды девочки, из тех, что постарше, вели себя жестоко по отношению к окружающим, а к себе так и вовсе были беспощадны; считалось, что виной тому – жуткие разводы их родителей. Так вот, на фоне всего этого второклашки едва не молились, чтобы мистер Малькольм развелся. Если бы он убил свою жену, они бы его простили, а сделай он это у них на глазах, устроили бы ему овацию.
Мистер же Малькольм, напротив, вел себя исключительно миролюбиво. Он и выглядел не так, как все, – опережая время, он, начав лысеть, брил голову (в семидесятые это было не принято), кроме того, носил щетину (бриться начисто он не брился, но и отпускать бороду не хотел). В те годы тот факт, что школа Св. Хильды взяла его на работу, следовало считать знаком либерализма администрации; как и второклашки, коллеги и начальство решили, что на долю мистера Малькольма и так выпало достаточно испытаний. Один лишь взгляд на его слепую жену в коляске вызывал к нему жалость.
Второклашки очень старались сделать так, чтобы мистер Малькольм был ими доволен. Ему никогда не приходилось кричать на них или наказывать, дети сами вели себя как следует. Они считали, что жизнь и без них обошлась с мистером Малькольмом чересчур круто.
Разумеется, мнение Эммы о нем было окрашено ее собственным знакомством с человеческой жестокостью, но в данном конкретном случае она, вероятно, была полностью права. Джейн – так звали жену мистера Малькольма – упала с крыши на церковном празднике. Она заканчивала школу, была красивая и всеми любимая девушка – и на тебе, нежданно-негаданно у нее парализовало ноги. Если верить Эмме, мистер Малькольм был одним из ее воздыхателей, несколько ее младше, и влюбился в нее после травмы – так как она стала куда доступнее.
– Я думаю, на него в школе никто и смотреть не хотел, до травмы Джейн и не думала его замечать, – говорила Эмма. – Но после падения с крыши Колясочнице Джейн пришлось позабыть о своей былой разборчивости.
Если так оно и было, то выбор Джейн сделала идеальный. Ей, можно сказать, повезло.
Ослепла она спустя много лет, уже состоя в браке. У Джейн Малькольм началась макулярная дегенерация – старческая болезнь, поразившая ее раньше срока. Как объяснял второклашкам мистер Малькольм, его жена ничего не видела прямо перед собой, различала только свет-тьму и движение, сохраняя лишь боковое зрение. Впрочем, и тут было не все в порядке, так как боковым зрением Джейн не различала цвета, то есть страдала дальтонизмом.
75 
