118 
– Жаль?
– Мы не должны сейчас об этом говорить, – поспешно вмешалась Фелис.
– Газеты уже обо всем узнали, – сказала богиня с волнистыми волосами, сложив руки так, словно молила меня о прощении. – Мисс Беккер, это Рио. Люди здесь верят в духов и очень любят вашу музыку. В страну ввозятся тысячи ваших записей. Люди у нас глубоко религиозны и не хотят никому зла.
– Что проникло в газеты? – встревожился Мартин. – То, что она остановится в этом отеле? Что вы имели в виду?
– Нет, все и так знали, что вы поселитесь в этом отеле, – ответила высокая темнокожая женщина с зелеными глазами. – Я имела в виду печальную историю о вашем умершем ребенке, душу которого вы хотите здесь найти. Мисс Беккер…
Она протянула руку и крепко сомкнула пальцы на моей руке.
Я почувствовала ее теплое прикосновение, но по мне пробежала ледяная дрожь, а когда я взглянула в ее глаза, то сразу ослабела.
Все же во всем этом было нечто завораживающее. Завораживающее своим ужасом.
– Мисс Беккер, простите нас, но мы не сумели пресечь слухи. Мне очень жаль, что мы причиняем вам боль. Внизу уже собрались репортеры…
– Ну и что? Им придется уйти, – сказал Мартин. – Триана должна поспать. Мы летели сюда больше девяти часов. Ей нужен сон. Концерт назначен на завтрашний вечер, ей едва хватит времени на…
Я повернулась и взглянула на море. Потом с улыбкой обернулась к молодой женщине и взяла ее за руки.
– Вы религиозный народ, – сказала я. – Здесь смешались католическая, африканская и даже индийская религия, как я слышала. Как называются ритуалы, которые до сих пор практикуются в вашей стране? Никак не могу вспомнить.
– Макумба, Кандомбле… – Она пожала плечами, испытывая благодарность за мое прощение. Фелис, британка, стояла чуть поодаль, ей было явно не по себе.
Я была вынуждена признать, что, куда бы мы ни поехали, как бы мы ни веселились, кому-то непричастному всегда приходилось испытывать неловкость. Теперь этим человеком оказалась англичанка, испугавшаяся, что на меня посыплются оскорбления, что было само по себе невозможно.
Так уж и невозможно? Ты действительно думаешь, что твоя дочь здесь?
– Это ты мне скажешь, – прошептала я. – Она не входит в число твоих друзей, даже не пытайся заставить меня думать так. – Я смотрела вниз и произносила это себе под нос.
Остальные удалились. Мартин проводил их.
– Так что мне сказать этим проклятым репортерам?
– Правду, – ответила я. – Старая подруга сообщила, что Лили возродилась в этом городе. – Я вновь повернулась к окну, подставив лицо блаженному ветру. – Господи, взгляни на это море, взгляни! Если Лили суждено было вернуться, во что я не верю, так почему не сюда? Кстати, ты слышишь их голоса? Я когда-нибудь тебе рассказывала о бразильских ребятишках, которых она любила? Они жили по соседству с нами в те последние годы.
– Я видел их, – ответил Мартин. – Я был там. Ты говоришь о семействе, что приехало из Сан-Паулу. Не хочу, чтобы ты расстраивалась из-за этих вещей.
– Скажи журналистам, что мы ищем Лили, но вовсе не надеемся найти ее в каком-то здравствующем человеке, скажи им что-то хорошее, скажи им нечто такое, что поможет заполнить муниципальный зал, где мне предстоит играть. Ступай же.
– Все билеты проданы, – сказал Мартин. – И я не хочу оставлять тебя одну.
– Я все равно не усну, пока не стемнеет. Здесь слишком яркий свет, слишком много красоты и великолепия. Мартин, ты устал?
– Нет, не очень. Почему ты спрашиваешь? Чем бы ты хотела заняться?
Я подумала.
Рио…
– Мне хотелось бы подняться в горы, в тропический лес, – ответила я, – забраться на вершину Корковадо. Небо здесь такое чистое. Мы ведь успеем до темноты? Я хочу увидеть Христа с распростертыми руками. Жаль, мы не можем увидеть его отсюда.
Мартин обо всем договорился по телефону.
– Какая чудесная мысль, – сказала я, – что Лили якобы вернулась в этот мир, чтобы прожить долгую жизнь в таком красивом месте, как это. – Я закрыла глаза и представила ее, мою крошку, лысенькую и улыбающуюся, уютно устроившуюся у меня на ручках, такую толстенькую и пухленькую в своем платье в клеточку с белым воротничком, что мы звали ее «кубышечкой».
Я так ясно услышала ее смех, будто она сидела верхом на Льве, который растянулся на спине на прохладной траве розария в Окленде. Катринка и Мартин в тот день взяли в руки фотоаппараты и щелкнули нас. У нас до сих пор сохранилась фотография – наверное, она у Льва – Лев лежит на спине, а Лили сидит у него на груди, задрав улыбающееся круглое личико в небо. Катринка тогда сделала много чудесных фотографий.
118 
