12 
— Господин Трубадисс наглядно и очень умело объяснил ему, что такое порядок. Пусть же он растолкует Тисту, что представляет собой нищета.
Вот таким-то образом на следующий же день Тисту с помощью свое го наставника господина Трубадисса узнал, что нищета, оказывается, ютится в трущобах.
Для такой вылазки Тисту посоветовали надеть старый голубой берет. Напрягая свой и без того громовой голос, господин Трубадисс объяснил Тисту, что трущобы находятся на краю города.
— Весь этот район трущоб — настоящий бич, — заявил он.
— А что такое бич? — спросил Тисту.
— Бич — это зло, великое зло, которое губит множество людей.
Господин Трубадисс мог не утруждать себя дальнейшими объяснениями. Сказанного было больше чем достаточно: Тисту уже потирал свои пальцы.
Но то, что он увидел, превзошло все его ожидания: тюрьма по сравнению с трущобами казалась раем. Узкие, грязные, зловонные дороги петляли между неким подобием лачуг. Глядя на эти ненадежные, зияющие щелями сооружения, кое-как сбитые из гнилых досок, так и думалось, что при малейшем порыве ветра все они рухнут. Непонятно было, как это они еще держатся! Двери залатаны были или картоном, или старыми досками от ящиков из-под консервов.
По сравнению с опрятным, каменным, богатым городом, который каждое утро подметали, вычищали, выскабливали, район трущоб казался совсем иным городом, уродливым и грязным; он даже вроде бы стыдился своего каменного собрата. Тут не было и в помине ни фонарей, ни тротуаров, ни лавок, ни муниципальных мусорщиков.
«Здесь не мешало бы посадить хоть немного дерна; он вобрал бы в себя всю грязищу и украсил бы эти ужасные дороги… и потом… посадить бы побольше разных вьюнков вроде ломоноса. Они наверняка укрепили бы эти жалкие, готовые развалиться лачуги», — размышлял Тисту, при касаясь пальцами к уродливым строениям.
В переполненных лачугах жило несметное количество людей, и у всех был, разумеется, болезненный вид. «Поживи-ка в такой теснотище, да еще без света — сразу побледнеешь… как цветок эндивий, который Седоус выращивает у себя в погребе. Если бы со мной обращались так же, как с этим цветком, я был бы несчастлив».
И чтобы дети трущоб могли полюбоваться на яркие цветы, Тисту решил рассадить у окошек красную герань.
— Скажите, а почему все эти люди обитают в каких-то кроличьих клетках? — неожиданно спросил Тисту.
— Очевидно, потому, что другого дома у них нет. Вы задаете мне глупые вопросы, — отозвался господин Трубадисс.
— Почему же нет у них дома?
— Потому что у них нет работы.
— А почему у них нет работы?
— Потому что им не везет.
— Значит, у них вообще ничего нет?
— Совершенно верно. Это-то и есть нищета.
«По крайней мере завтра у них будут цветы», — порадовался про себя Тисту.
Потом он увидел какого-то мужчину, избивавшего женщину, и ребенка в слезах, бросившегося наутек.
— Разве нищета озлобляет людей? — спросил Тисту.
— Бывает и так, — ответил господин Трубадисс и тут же произнес громовую речь, всю пересыпанную зловещими словами.
Из его речи явствовало, что нищета чем-то напоминает отвратительную черную курицу. У нее дурной глаз, крючковатый клюв и огромные, как мир, крылья, под которыми прячутся ее омерзительные цыплята. Господин Трубадисс знал их всех по именам: вот цыпленок-воровство, тот самый, который очищает кошельки и взламывает сейфы; вот цыпленок пьянство, который хлещет вино рюмку за рюмкой и валяется потом в сточной канаве; вот цыпленок-порок, которого так и тянет к подлым поступкам; вот цыпленок-преступление, который здорово смахивает на убийцу с револьвером в руке, ну и, конечно, самый зловещий — цыпленок-революция…
— Тисту! Вы меня совсем не слушаете! — взвился господин Трубадисс. — Перестаньте трогать руками всю эту грязь! Что за идиотская манера за все хвататься! Наденьте перчатки.
— Я забыл их дома, — пробормотал Тисту.
— Ну, хватит… продолжим наш урок. Что необходимо для того, чтобы бороться с нищетой и ее пагубными последствиями? Подумайте… Ну?.. По… по…
— По?. А, догадался! — выпалил Тисту. — Наверно, по… побольше иметь золота.
— Совсем нет. Для этого необходим по-ря-док!
На мгновение Тисту задумался. Кажется, это его не убедило. И, не много подумав, он возразил:
— Господин Трубадисс, вы и в самом деле уверены, что он существует, этот ваш хваленый порядок? Я что-то в это не верю.
12 
