21 
Я должна узнать, твердила себе Элис, должна посмотреть. Натянула джинсы, футболку и босиком прокралась к двери, обходя скрипучие половицы. Из комнаты гостьи доносилось едва слышное бормотание, неуловимое и дразнящее. Тихо прошуршала по ковру открывшаяся дверь, и мелкими шагами, затаив дыхание – все мышцы напряжены, ворс ковра, как сосновые иглы, впивается в подошвы, – Элис прокралась к спальне Джинни.
Под дверью виднелась полоска света. Когда Элис подошла ближе, голоса распустились в темноте, как расплываются облака дыма, огромные и бесформенные. Смысл разговора ускользал, обостренный слух разделял слова на оглушительные слоги. Обрывки фраз, доходившие до сознания, звучали угрожающе и таинственно.
Мужчина говорил:
– Она… когда спит… картина… знаю… думаю, она… картина…
Кто-то другой произнес:
– Какое-нибудь тихое место…
Ясный голос Джинни заглушил эти смутные речи. Она сказала повелительно и резко:
– Успокойтесь. Я не хочу рисковать, он не должен ничего заподозрить. Это была ошибка… – Она произнесла несколько неразборчивых слов, отвернувшись от двери. – Дайте мне время. Я все помню.
От напряжения у Элис закружилась голова, черный туннель тьмы поглощал ее. Вдруг возникло нелепое желание рассмеяться.
А чего она ожидала? Черной магии? Зеленых человечков с Марса? Элис подавила нервный смешок. Теперь она не только чувствовала страх, но и сознавала нелепость своих действий. Пускай Джинни развлекается. Похоже, она с приятелями курит травку или что-то в этом роде, уверенная, что им не помешают. Это действительно никого не касается. Джо способен сам постоять за себя. Элис не хотела ничего знать.
За дверью послышались шаги и голос:
– Хватит болтать… слишком много времени потеряно… слишком долго ждали… искали… сделаем то… что должно быть сделано… готовы… найти и избавиться от нее… опасно оставаться здесь… вдруг кто-нибудь… поймет…
– Не о чем беспокоиться. Бедняга Дэниел уже мертв, с ним покончено, – сказала Джинни.
И тут дверь открылась.
Через щель в двери Элис, укрывшаяся в темной ванной, увидела три фигуры, пересекшие освещенное пространство. Она заметила отблеск на высокой скуле, пурпурную подкладку плаща, холодное сверкание металла на мотоциклетных бутсах… Свет резко выключили. В темноте слышались осторожные шаги и шепот, подобный шелесту пыли.
– Нельзя будить ее… дверь на задвижке… все просто… спит как убитая… – Смех, легкий, как паутинка. – Вернуться до рассвета… детская игра…
– Подозрения… помни… картина… найти ее и уничтожить…
Вниз по лестнице. Тихий шорох, словно полы длинного плаща метут по ковру.
Элис осторожно выглянула из ванной. Везде было темно. Она видела – или ей казалось – лишь мерцание уличного фонаря сквозь опущенную занавеску. Отворила дверь пошире. Переступила скрипучую половицу и стала тихо спускаться, держась за перила, чтобы не потерять равновесие. Внизу щелкнул замок. Луч света рассек темноту, блеснул и исчез.
Элис осталась одна в доме.
Не включая свет, она легко сбежала вниз по лестнице, чуть раздвинула шторы… Гости уже были далеко – вытянутые силуэты шагали вперед решительно и целеустремленно. Отступив от окна, Элис наткнулась на свои ботинки и машинально обулась. Замок снова щелкнул – она открыла дверь.
Потом дверь захлопнулась, и Элис пошла следом за удалявшимися гостями в залитую желтым светом безмолвную ночь.
Затаиться было нетрудно: мягкая обувь, темная, хоть и случайно выбранная, одежда. Она знала эти улицы и держалась в тени. В аллеях и арках сгущалась темнота, ночной воздух был холодным и недвижным, на мостовой кое-где блестел иней, от дыхания поднимался пар. Элис шла через город тихо и легко: прохожих нет, здания колледжей с погасшими окнами – как сброшенные маски с пустыми глазницами, лишь кое-где мигает свет у припозднившегося студента. Постепенно город остался позади. Гости Джинни дважды переправились через реку, перешли дорогу и свернули в поле зеленой кукурузы. Элис подождала, пока они пересекут открытое пространство, и эта задержка увеличила дистанцию. Но было уже ясно: они выбрали короткую дорогу через поля до Гранчестера. Элис не раз проходила здесь днем, а теперь, ночью, узнала путь по приметам. С небес лился тусклый лунный свет, сгущались огромные облака. В темноте тропа казалась короче, чем под солнцем. Элис чувствовала себя странно; как во сне, она перешла на бег, чтобы догнать три тени. Земля стелилась под ноги волшебным ковром. Ни усталости, ни нетерпения – только возбуждение погони; волоски на руках встали дыбом от холода и предвкушения. Песня все крутилась в голове, задавая ритм:
21 
