Глава 6

Минула еще одна неделя безмятежного покоя, Чарльз все медлил с отъездом.

Одри и Чарльз почти не расставались с Ви и Джеймсом, и все же каждый день находили возможность побыть наедине.

Она обычно шла фотографировать, а Чарльз незаметно увивался за ней.

Одри наводила объектив своей «лейки» на какой-нибудь старинный дом в Изе, небольшом, затерянном в горах селении, а он замирал рядом, не спуская с нее восхищенного взгляда. Чарльз уже видел сделанные ею фотографии и понимал, какие чудеса творит она своей маленькой «лейкой».

— Послушай, Од, что, если нам вдвоем сделать какую-нибудь книгу?

Одри еще дважды щелкнула затвором, потом резко обернулась, и не успел он глазом моргнуть, как она сфотографировала и его тоже.

— Чарльз, ты всерьез?

С тех пор как он приехал, она просто расцвела. Стала более женственной и какой-то безмятежной, во взгляде появилось новое, не свойственное ей прежде выражение. Леди Ви, оставаясь с глазу на глаз с мужем, все время заводила разговор о Чарльзе и Од. Джеймс неизменно отвечал, что ничего из этого не выйдет — Чарльз не из тех, кто спешит связать себя брачными узами, он и сам все время твердит об этом. Да и то сказать, его образ жизни никак не вязался с такой перспективой. Однако Джеймс не отрицал, что Чарльз увлечен девушкой. А леди Ви, так та полагала, что он просто без ума от Одри.

— Конечно, всерьез. У тебя первоклассные фотографии.

Мне далеко до тебя, моя писанина куда хуже.

— Что-то не верится!

«Экий скромник», — подумала она с улыбкой.

— Ну что, позавтракаем?

В багажнике автомобиля стояла огромная корзина со всем необходимым для пикника. Они разложили снедь на поляне среди травы и полевых цветов. Позади поднимались стены Иза, далеко внизу синело море. Вид был столь живописен, что Одри усомнилась, сможет ли ее верная «лейка» запечатлеть всю эту прелесть. Она растянулась на траве, оперлась на локоть и принялась смотреть, как Чарльз ест яблоко. В его глазах сияла улыбка.

— Я так счастлива здесь, Чарльз.

— Правда? — Он наклонился и чмокнул ее в нос. — Открою тебе страшную тайну: я тоже счастлив. Счастлив, как никогда.

Она вспыхнула от радости, а он снова наклонился К ней и приник к ее губам.

— Что будет, когда придет время уезжать?

Эта мысль не давала ей покоя. Рано или поздно идиллия кончится, она со страхом ждала этого. И он тоже.

— Кто же должен решать, моя дорогая Золушка? Кто назовет срок, когда тебе пора возвращаться?

— Я отплываю домой четырнадцатого сентября. Это решено.

Вернуться к прежней жизни… к обязанностям… к ответственности… к Аннабел, которая опять ждет ребенка и, наверное, уже чувствует недомогание. Последнее ее письмо все закапано слезами, и Одри мучилась сознанием вины.

— Решение окончательное и обжалованию не подлежит?

— Да нет, конечно. — Она вздохнула. — Но пойми, все равно рано или поздно я должна вернуться.

— Почему?

— Ты знаешь почему.

— Нет, не знаю.

Он ненароком хотел выведать, насколько она тверда в своем намерении. Вот уже несколько недель он был одержим одной мыслью, но пока ничего не говорил Одри из опасения услышать решительное «нет». Кроме того, он понимал: откройся он ей — возврата к прежней жизни не будет ни для нее, ни для него.

  29