очень нудно 
78 
Тиффани ушла, оставив их спорить друг с другом. Все, все пошло не так.
Но сейчас все споры остались позади. Деревья вокруг стали не такими ветвистыми, но более остроконечными, или, как сказала бы Тиффани, если бы знала немного больше о деревьях, лиственные породы уступили место хвойным.
Она могла чувствовать роителя. Он следовал за ними, но держался далеко позади.
Попытайтесь вообразить самую главную ведьму, и вам вряд ли придет в голову госпожа Ветровоск. Вы бы, скорее, вообразили бы миссис Иервиг, скользящую по комнатам, как на колесиках, в платье черном, как мрак в самом глубоком подземелье. А госпожа Ветровоск была всего лишь старой женщиной с морщинистым лицом и грубыми руками. Ее платье было черно, как ночь, которая на самом деле не такая уж и черная, как многие полагают. К тому же, оно было все в пыли и подол у него истерся.
С другой стороны, — подумал Второй Помысел Тиффани, — Однажды ты купила своей бабушке фарфоровую пастушку, помнишь? Блестящую и бело-голубую?
Первый Помысел ответил — Да, но я была тогда совсем маленькая.
Второй Помысел подумал: Но кто из них настоящей пастушкой? Сияющая леди в чистом красивом платьице и туфельках с пряжками, или старуха, бредущая сквозь снег в грубых ботинках, набитых соломой, с мешковиной на плечах?
В этот момент госпожа Ветровоск споткнулась. Но она удержалась на ногах и сказала — Какие опасные неустойчивые камни на тропинке. Будь осторожнее.
Тиффани поглядела под ноги. На тропинке было не так уж и много камней и они не казались слишком опасными или особенно неустойчивыми.
Сколько лет госпоже Ветровоск? Еще один вопрос, который ей так не хотелось задавать. Госпожа Ветровоск была худая и жилистая, совсем как бабушка Болит. Она была из той породы людей. что живут и живут — но в один прекрасный день бабушка Болит легла в кровать, чтобы больше не просыпаться, вот и все…
Солнце садилось. Тиффани чувствовала роителя так же, как чувствуется чей-то пристальный взгляд. Роитель все еще прятался в лесах, лентой опоясывающих горы.
Наконец старая ведьма остановилась на поляне, где из под земли поднимались каменные столбы, и села, привалившись спиной к большому камню.
— Остановимся здесь. — сказала она. — Скоро стемнеет, как бы не подвернуть лодыжку на этих неустойчивых камнях.
Вокруг стояли огромные валуны, размером с дом, что когда-то давно скатились с гор. Скалистые вершины вздымались прямо над ними, каменная стена, накатывающая на поляну, как волна. Место было совершенно уединенное. Каждый звук здесь отдавался эхом.
Тиффани села рядом с госпожой Ветровоск и развернула пакет, собранный для них мисс Левел.
У Тиффани не было опыта, но насколько она могла судить по сказкам, в дорогу с собой обычно брали хлеб и сыр.
Мисс Левел приготовила для них сэндвичи с ветчиной и солеными огурцами, и еще она положила салфетки.
Довольно странная мысль, если подумать: мы идем сразиться с жутким чудовищем, но крошки на платьях нам не грозят.
Она также дала им в дорогу бутылку холодного чая и пакет с печеньем. Мисс Левел знала госпожу Ветровоск.
— Раззожем костер? — предложила Тиффани.
— Зачем? Нужен хворост, а до леса далеко, к тому же минут через двадцать взойдет луна. Твой дружок приближаться не рискует, а больше нам здесь ничего не угрожает.
— Вы уверены?
— В моих горах мне страшиться нечего. — ответила госпожа Ветровоск.
— Но разве здесь нет троллей, волков и всякого такого?
— О, этого добра тут хватает.
— И они не пытаются напасть на вас?
— Больше не пытаются. — произнес самодовольный голос в темноте. — Передай мне печенье, будь добра.
— Вот, держите. Огручиков маринованных не хотите?
— От этих огурцов у меня бывают такие ветры.
— В таком случае…
— Ох, я же не сказала нет. - ответила госпожа Ветровоск, забирая два маринованных огурца.
Здорово-то как, подумала Тиффани.
Тиффани взяла с собой три свежих яйца. Ничего у нее с запутками не получалось. Все девочки умели их плести. И она знала, что делает все правильно.
Тиффани набрала в карман первые попавшиеся вещицы и сейчас, не глядя, доставала их, оплетая нить вокруг яйца, пристраивая деревяшки и двигая их так, чтобы…
Крак!
Яйцо разбилось и растеклось.
— Я же тебе говорила, — сказала госпожа Ветровоск, открывая один глаз. — Это все игрушки. Палочки и камешки.
78 
