148 
Через две недели, вернувшись с работы, Лиана получила письмо от Армана. Он снова жаловался на ногу, и она опять забеспокоилась. Он упомянул о том, что скоро уедет с Муленом в Лондон. Она поняла, что пришла беда. На какое-то мгновение у нее заныло сердце. Только бы он выбрался. Ее надежда угасла, когда она прочла следующие слова: «Мне очень тяжело уезжать с Муленом. Меня утешает только то, что я скоро вернусь и еще решительнее включусь в борьбу». Он по-прежнему думал лишь об этом, и она даже рассердилась, дочитав письмо до конца. Ему уже пятьдесят девять лет. Почему он не может бросить все и вернуться к ней? Почему?., «a la mort et a tout jamais…» — прочла она. Родина стала его жизнью, а ведь было время, когда его интересовала не только Франция, и в его жизни были и другие интересы. Лиана сидела и смотрела на письмо. Она вдруг поняла, что для них прежняя жизнь давно кончилась… с того момента, как они сошли с «Нормандии». Сначала эти мучительные месяцы перед войной, когда Арман работал как вол, затем напряжение между сентябрем и падением Парижа, когда он не знал, что делает. Потом Лиана с детьми уехала из Франции, а он остался бороться с немцами, войдя к ним в доверие и якобы сотрудничая с ними. Прочитав письмо, она отложила его. Это было выше ее сил. Она смертельно устала. Целый день она ухаживала за молодым раненым. Он потерял руку в битве в Коралловом море. Он вместе с Ником был на «Лексингтоне», но не знал его. Это был простой рядовой.
Когда она спустилась к обеду, Джордж заметил, что Лиана сегодня выглядит как-то особенно устало. Она была бледной и изможденной. Дядя заподозрил, что она что-то недоговаривает.
— Получила вести от Ника?
Раньше она всегда сообщала дяде, когда получала письмо от Ника, но последнее время молчала. Сейчас Лиана лишь покачала головой.
— Я получила сегодня письмо от Армана. Он устал, и у него болит нога.
Ей отчаянно захотелось сказать дяде правду, но нужно еще подождать, пока Арман не уедет в Лондон.
— А как Ник? — Он снова повторил свой вопрос.
Она пристально посмотрела на него.
— Мой муж Арман, а не Ник. Но старик сегодня тоже устал. Он быстро сказал:
— Ты, кажется, не вспоминала об этом всю весну. — Лучше бы он прикусил язык, особенно когда увидел горестное выражение лица племянницы.
Лиана ответила едва слышно:
— Мне не следовало забывать об этом.
— Лиана, прости. Я не хотел. Она печально посмотрела на дядю:
— Ты абсолютно прав. Во всем виновата я — и перед Арманом, и перед Ником. — Она вздохнула: — Я написала обо всем Нику несколько недель назад. Больше мы не будем писать друг другу.
— Но почему? Бедняга… — Старик был ошеломлен всем, что услышал.
— Я не имею права, дядя Джордж. Я замужняя женщина. Вот почему.
— Но Ник знал об этом. Она кивнула.
— По-видимому, я одна забыла об этом. И теперь я постараюсь искупить свою вину.
— Ну, а как же Ник? — Дядя расстроился. — Как ты думаешь, каково ему будет, когда он узнает об этом там, на войне?
Слезы застилали ей глаза.
— Я ничего не могу поделать. У меня есть обязательства перед мужем.
Он хотел было ударить кулаком по столу, но не решился. На лице у нее было написано бесконечное отчаяние.
— Лиана.. — Он не нашелся, что сказать, зная, что племянница не менее упряма, чем он сам.
Лиана встала из-за стола и пошла на работу. Казалось, с каждым днем она задерживается в госпитале все дольше и дольше. Через неделю после того как пришло письмо от Армана, она неожиданно получила еще одно письмо. Оно пришло из Лондона и было написано незнакомым почерком. Поднимаясь по лестнице, она гадала, от кого оно могло быть. Наверху она рассеянно вскрыла письмо. У нее ломило все тело — весь день она ухаживала за молодым человеком, потерявшим руку. У него началась сильная лихорадка, и он мог в любую минуту умереть. Неожиданно ее внимание привлекли слова: «Дорогая мадам…». Начало казалось обычным, но дальше она прочла: «С прискорбием должен вам сообщить, что ваш муж погиб вчера, служа своей отчизне. Он умер смертью героя, спасая жизни людей и сокровища Франции. Его имя останется в наших сердцах и в сердце Франции. Ваши дети могут гордиться своим отцом. Мы сочувствуем вам в вашем горе. Ваша потеря — это наша потеря. Но самую большую утрату понесла страна».
Письмо было подписано Муленом. Лиана снова и снова перечитывала: «Дорогая мадам… С прискорбием должен сообщить вам…» Это ложь. Самую большую потерю понесла не страна. Лиана смяла письмо и бросила его на пол. Она топала ногами и плакала. Он погиб… он погиб… безумие, что он остался там… бороться против немцев…
148 
