очень нудно 
89 
Камень попал в прибрежный город, подняв небольшую волну в гавани и здоровенное облако пыли. Щепки и обломки миниатюрных глиняных домиков разлетелись вокруг, часть их попала в воду и отозвалась брызгами.
— Молодец, мальчик! — сказал УрЛейн, вскакивая на ноги.
РуЛойн тоже поднялся.
— Хорошая работа!
— Отличный выстрел! — отметил БреДелл. БиЛет вежливо похлопал в ладоши.
ЗеСпиоле стукнул по подлокотникам своего кресла.
— Великолепно!
ДеВар сжал кулаки и испустил стон разочарования.
— Ура! — завопил Латтенс, вскинув руки.
Он потерял равновесие и начал падать со стремянки. Перрунд увидела, как ринулся вперед ДеВар, но остановился, когда нянька подхватила мальчика. Латтенс насупился, глядя на няньку и пытаясь вырваться из ее рук. Наконец она поставила его туда, откуда он только что чуть не свалился.
— Осторожнее, мальчик, — крикнул УрЛейн со смехом.
— Прошу прощения, государь, — сказала Перрунд, поднеся руку к горлу под красной вуалью, куда словно бы подпрыгнуло ее сердце. — Я думала, там он будет в большей безопасности…
— Ничего страшного! — сказал ей УрЛейн с напускной ворчливостью. — Бояться нечего. — Он снова повернулся к сыну. — Чертовски хороший выстрел! — прокричал он. — Дай-ка еще пару таких, а потом самым большим камнем в середину его моря!
— Ладенсиону конец! — воскликнул Латтенс, потрясая кулаком в сторону ДеВара, а другой рукой держась за торчащий из стремянки шест. — Да защитит нас Провидение!
— Так теперь это Ладенсион, а не империя? — рассмеялся УрЛейн.
— Брат, — сказал РуЛойн, — даже не знаю, что было бы для меня большей честью — сражаться рядом с тобой или участвовать в управлении государством, находясь на твоем месте. Но я в меру своих способностей буду делать то, что ты мне прикажешь.
— Не сомневаюсь! — сказал УрЛейн.
— Я присоединяюсь к вашему брату, государь, — сказал генерал ЗеСпиоле, наклоняясь, чтобы поймать взгляд протектора.
— Ну, может, до этого и не дойдет, — сказал УрЛейн. — Возможно, следующий гонец доставит нам добрую весть о том, что бароны запросили мира. Но я рад, что вы оба приняли мое предложение.
— С радостью, брат!
— С покорностью, государь.
— Прекрасно. Значит, мы все согласны.
Следующим выстрелом ДеВар угодил в фермерские угодья, отчего в расстройстве даже подпрыгнул, бормоча под нос проклятия. Латтенс рассмеялся и в ответ произвел выстрел, которым уничтожил город. ДеВар следующим выстрелом разрушил мост, Латтенс ответил двумя промахами, но потом накрыл город, тогда как ответные выстрелы ДеВара пришлись в голую землю.
Латтенс решил использовать самый свой большой камень, чтобы попытаться одним ударом уничтожить почти все остававшиеся у ДеВара города.
— Вот это герой! — сказал его отец. — Ну, давай круши!
Со скрипом и постаныванием натягивалась тетива катапульты; к этим звукам добавлялись стоны и ворчание ДеВара, который наблюдал за тем, как рычаг перевели в крайнее положение — катапульта вся напряглась в ожидании, когда ей позволят распрямиться.
— Ты уверен, что не перетянул? — прокричал УрЛейн. — А то ведь попадешь в свое собственное море!
— Нет, государь. Я вместе с большим положу и камни поменьше.
— Ну, ладно, — сказал протектор. — Только смотри не сломай катапульту.
— Отец! — взмолился мальчик. — Позволь мне самому ее зарядить. Пожалуйста!
Слуга, одетый бомбардиром, собрался было взять самый крупный камень из боеприпасов Латтенса, но остановился. Шутливое выражение исчезло с лица ДеВара. У Перрунд перехватило дыхание.
— Государь… — начала она, но ее прервали.
— Я не могу позволить мальчику поднимать такие крупные камни, государь, — сказал доктор БреДелл, наклоняясь к протектору. — Это слишком большая нагрузка на организм, а он ослаб после долгого лежания в постели.
УрЛейн перевел взгляд на ЗеСпиоле.
— Меня больше беспокоит, что катапульта может сработать, когда он ее заряжает, — сказал начальник стражи.
— Генералы не заряжают оружие, сударь, — твердо сказал УрЛейн мальчику.
— Я это знаю, отец. Но пожалуйста. Это же не настоящая война, а так, понарошку.
— Ну, ладно. Может, мне помочь тебе? — спросил УрЛейн.
— Нет! — крикнул Латтенс, топнув ножкой и тряхнув своими рыжими кудряшками. — Нет, спасибо, государь!
89 
