Последние отзывы

  88  

Склонив голову набок, ослик окинул судью оценивающим взглядом и, видимо, удовлетворившись осмотром, не спеша повернулся к нему задом, выразительно помахав хвостом.

Опешивший от такой наглости судья увидел, что к хвосту ослика розовой ленточкой привязан листок мятой бумаги.

Послания судье Бао доставляли всякими способами, зачастую весьма необычными, но ТАКОГО в его практике еще не случалось!

Тем не менее судья быстро пришел в себя и поспешил отвязать записку от ослиного хвоста.

Писавший явно торопился, иероглифы ложились на бумагу неровно, да и сама бумага оставляла желать лучшего, так что выездной следователь с некоторым усилием разобрал:

«Меня пытались арестовать. Тебе тоже грозит опасность. Срочно уезжай из Нинго вместе с семьей.

Твой друг Лань».

«Пытались – значит, все-таки не арестовали», – отметил судья.

Но кто и за что пытался арестовать безобидного отшельника, который вообще никогда не лез в мирские дела?

Выездной следователь терялся в догадках, стоя посреди двора, и пока не спешил последовать совету своего друга.

Он даже не заметил, куда исчез ослик-гонец: вот только что стоял он задом к судье и помахивал хвостом – и вот его уж нет, а совершенно сбитый с толку Ли закрывает створки ворот.

Впрочем, полностью закрыть ворота слуге не довелось: на улице послышался быстро приближающийся грохот колес, и во двор влетела повозка.

– Беда, господин! – крикнул возница (не побоявшийся в свое время доставить судью Бао к земным границам ада Фэньду). – Смута в городе! Гвардейцы Чжоу-вана взломали войсковую государеву житницу, и теперь принц раздает рис своим солдатам в счет невыплаченного жалованья!

– Это дело принца Чжоу и областных властей, – пожал плечами выездной следователь.

– Но это еще не все, мой господин! Люди Чжоу-вана захватили городское казначейство, сам казначей арестован, и начальник уезда господин Цзинь Нань – тоже! Говорят, якобы за растраты и эти… как их?..

– Короче! – прервал слугу судья Бао, постепенно осознавая, что даос был прав и ему лучше поскорее убраться из города вместе с семьей.

– Говорят, командующего правительственными войсками, господина Чи Шу-чжао, тоже хотели арестовать, но он успел уйти из Нинго с большей частью гарнизона!

– Старого вояку не проведешь! – пробормотал судья.

– Прошу вас, господин мой, уезжайте – не ровен час…

– Пожалуй, ты прав. – Судья наконец принял решение. – Эй, Ли, помоги Паню разгрузить овощи с повозки – да не несите в кладовую, времени нет, прямо тут во дворе и ссыпайте! А ты, Мэйнян, – обернулся он к служанке, стоявшей позади и слушавшей с открытым ртом, – закрой рот и беги в дом, пусть женщины собираются сами и помогут одеться Старшему Вэню! Но быстро, быстро!..

Они почти успели – просто громкий требовательный стук в ворота успел раньше.

– Может, не открывать, мой господин? – неуверенно спросил возница Пань, одновременно кладя руку на черенок лопаты.

– Открой, – спокойно приказал выездной следователь. – И положи лопату – или ты хочешь лишиться головы?!

Солдат было трое. Ими предводительствовал красный и едва не лопавшийся от спеси тунлин, которого судья Бао сразу узнал: именно он чуть больше недели назад поносил Чжоу-вана на площади Двух Рыб и призывал самим взять то, что принц не хочет отдавать добром.

– Это ты – подлый мятежник и заговорщик Бао Лунтан, до сего дня занимавший в Нинго должность судьи?! – По-прежнему корявый и немытый палец тунлина уперся в грудь достойного сянъигуна.

– Я – Бао Лунтан, чиновник третьего ранга, по велению Сына Неба – судья города Нинго, пожалованный титулом Господина, Поддерживающего Неустрашимость, – четко и раздельно выговорил выездной следователь в лицо несколько опешившему тунлину…

И не выдержал, побагровел, сорвался на крик:

– И только во власти правителя области или самого Сына Неба сместить меня с этой должности и предать суду!

Тунлин невольно отшатнулся, но тут же взял себя в руки и осклабился:

– Это ты расскажешь палачу в пыточной или сиятельному Чжоу-вану, если будешь допущен к нему! Взять его!

Судья Бао не сопротивлялся.

С достойного сянъигуна сорвали пояс вместе с висевшей на нем печатью, а также чиновничью шапку, руки скрутили за спиной, на шею накинули веревку и вывели со двора под безысходный вой женщин и угрюмые взгляды слуг.

Так его прогнали почти через весь город, и всю дорогу судья смотрел в землю, потому что ему было невыносимо стыдно. Его, уважаемого человека, ведут со связанными руками и веревкой на шее, как последнего преступника!

  88