Последние отзывы

  87  

— Не продолжай, — сказал он. — Не могу этого слушать.

Он встал с кресла, подошел к письменному столу, открыл один из ящиков и достал бутылку бренди, которую хранил на всякий случай. Налив себе стакан и выпив, он снова взглянул на сержанта.

— Ну, а теперь начинай с самого начала и рассказывай, что тут вытворял Веркрамп. — Выслушав рассказ сержанта, коммандант грустно покачал головой.

— Значит, его лечение не дало эффекта? — спросил он.

— Я бы так не сказал, сэр. Оно не дало того эффекта, который хотели получить. Я хочу сказать, что сейчас невозможно заставить полицейского переспать с черной. Мы пытались это сделать, но они приходят просто в невменяемое состояние.

— Вы пытались заставить полицейских переспать с черными? — переспросил коммандант, живо представив себе, как ему придется оправдываться в суде и объяснять, почему его подчиненным вменялись в служебные обязанности половые сношения с чернокожими женщинами.

Сержант Брейтенбах утвердительно кивнул.

— Но у нас ничего не получилось, — сказал он. — Гарантирую, что ни один из этих двухсот десяти ни когда больше не ляжет с черной.

— Двухсот десяти?! — воскликнул коммандант, пораженный размахом деятельности Веркрампа.

— Так точно, сэр. Половина полицейских стали педиками, — подтвердил сержант. — Но ни один из них не станет теперь спать с черными.

— Ну хоть это слава Богу, — произнес коммандант, пытаясь отыскать какую-то отдушину в свалившихся на него бедах.

— Они, однако, не хотят спать и с белыми. Похоже, в результате лечения у них выработалось отвращение к женщинам вообще. Видели бы вы, сколько у нас сейчас лежит писем с жалобами от жен полицейских.

Коммандант заявил, что не желает ни слышать об этих жалобах, ни видеть их.

— А что это за история со взрывающимися страусами? — спросил он. — Она тоже связана с манией величия Веркрампа?

— Не знаю, — ответил сержант. — Это дело рук коммунистов.

Коммандант вздохнул.

— Опять коммунисты? — усталым голосом произнес он. — Вам о них, конечно, ничего разузнать не удалось?

— Ну, кое-чего мы добились, сэр. У нас есть показания свидетелей, которые видели, как несколько человек кормили страусов «французскими письмами»…^[63] — Сержант остановился. Коммандант уставился на него, вытаращив глаза.

— Кормили «французскими письмами»? — переспросил он. — Зачем, черт возьми?

— В презервативах была взрывчатка, сэр. «Фэзелайтс».^[64]

— Что значит «Фэзелайтс»? — спросил коммандант, гадая, какая еще гадость может скрываться за этим названием.

— Это марка презервативов, сэр. У нас есть описание внешности человека, который купил двенадцать дюжин таких презервативов. К нам явились двенадцать женщин, которые заявили, что запомнили его.

— Двенадцать дюжин для двенадцати женщин? — переспросил коммандант. — Неудивительно, что они его запомнили. Такое не забывается.

— Все двенадцать были в магазине, когда он пытался купить столько презервативов, — объяснил сержант. — Кроме того, у нас есть показания пяти владельцев аптек. Их описания сходятся с тем, что говорят эти женщины.

Коммандант попытался представить себе человека, способного кидаться на всех женщин подряд.

— Ну, далеко он уйти не мог, — сделал в конце концов вывод коммандант. — После такого у него просто не хватило бы сил.

— Так точно, сэр, — подтвердил сержант. — Он не ушел. Человек, внешность которого отвечает имеющимся у нас описаниям, и отпечатки пальцев которого соответствуют отпечаткам на некоторых пакетиках из-под французских писем, был найден мертвым в туалете кинотеатра «Мажестик».

— Ничего удивительного, — сказал коммандант.

— К сожалению, мы не смогли установить его личность.

— Истощен до неузнаваемости, — предположил коммандант.

— Он был убит взорвавшейся там бомбой, — пояснил сержант.

— Вы хоть кого-нибудь задержали? — Сержант кивнул.

Лейтенант Веркрамп приказал арестовать тридцать шесть человек, подозреваемых в организации бес — порядков, сразу же после первых взрывов.

— Хоть что-то, — приободрился коммандант. — Признаний от кого-нибудь добились?

— Но сержант не мог сказать ничего определенного.

— Ну, мэр говорит… — начал было он.

— А мэр тут при чем? — перебил коммандант, которого снова охватили самые скверные предчувствия.

  87