Последние отзывы

  141  

С полудня и почти до заката исход битвы был неизвестен, хотя галлы считали, что побеждают они. Потом германцам Цезаря, сражавшимся разрозненными отрядами, удалось собраться в кулак и ударить. Галлы отступили, сминая своих бездействующих товарищей, и оголили ряды лучников и копьеносцев. Те в один миг превратились в добычу и были безжалостно перебиты. Волна наступавших отхлынула, повернулась и покатилась назад, а германцы и римляне рьяно преследовали бегущих. Но Лабиен, триумфатор этого боя, приказал всем вернуться, пока безрассудная храбрость победителей не свела на нет такую хорошую работу.

Люди Верцингеторига, как и предсказывал Требоний, все еще возились в «саду», преодолевая препятствия и ловушки. Шум с равнины подсказал им, кто берет вверх. Они тут же собрали свои приспособления, с таким трудом спущенные ими с горы, и снова поднялись на плато, в свою тюрьму, так и не увидев толпу сирых мандубиев, дрожавших от страха и боявшихся подойти ближе к тому месту, где проходили военные действия.

Следующий день прошел мирно.

— Ночью они выйдут на равнину, — сказал Цезарь на военном совете, — но уже пешими. Требоний, возьмешь под контроль внешние укрепления между северной рекой и средним из трех лагерей Лабиена. Антоний, тебе выпала удача. Будешь руководить защитой внешних фортификаций от среднего лагеря кавалерии до моего поста на склоне южной горы. Фабий, ты отвечаешь за внутренние фортификации от северной до южной реки, если Верцингеториг преодолеет препятствия прежде, чем мы побьем тех, кто атакует снаружи. Они не знают, что их ждет, — с удовлетворением продолжал Цезарь, — но у них есть мостки и щиты, так что некоторым удастся пройти. Я хочу, чтобы на валу всюду горели факелы, но не закрепленные на стенах, а в руках у солдат. Объявите, что любого, кто выронит факел, ждет порка. Я также хочу, чтобы все башенные скорпионы и катапульты были готовы к стрельбе, так же как и баллисты, мечущие фунтовые камни. Баллисты лучше пристрелять днем, чтобы эффективно использовать их в темноте, а те, кто обслуживает машины, мечущие картечь и стрелы, будут вынуждены довольствоваться светом факелов. Вряд ли по меткости мы превзойдем Аварик, но я все же думаю, что артиллерийская обработка внесет смятение в неприятельские ряды. Фабий, если Верцингеториг пройдет дальше, чем я ожидаю, немедленно проси подкрепления. Антистий и Ребил, держите ваши два легиона наготове и ловите любой знак того, что галлы обнаружили наше слабое место.

Атака снаружи началась в полночь. Многие тысячи глоток издали оглушительный крик, явившийся для осажденных галлов сигналом. Слабый звук барабанов Алезии отозвался на крик. Верцингеториг давал понять, что не намерен сидеть сложа руки.

Имея меньше шестидесяти тысяч солдат, было невозможно расставить их так, чтобы оборонять каждый фут двойных стен общей протяженностью в двадцать пять миль. Стратегия Цезаря строилась на предположении, что галлы сконцентрируются на более ровных участках, ибо бой пойдет в темноте. Однако поскольку Цезарь никогда не недооценивал возможностей неприятеля, он установил пристальное наблюдение за оголенными частями периметра со специально построенных башен. Основной обязанностью наблюдателей было немедленно извещать офицеров высшего ранга о приближении вражеских сил. И во все последующие безумные дни боев под Алезией у римлян главенствовали две вещи: тактическая изворотливость и скорость перемещения войск.

Наружные галлы доставили к крепости изрядное количество тяжелых артиллерийских машин. Какие-то они отобрали у Сабина и Котты, но большинство их было скопировано с оригинальных орудий. Пока атакующие старались преодолеть внешнюю траншею, другие галлы стреляли камнями по римским укреплениям, хорошо освещенным факелами по приказу Цезаря. Эти огромные камни наносили римлянам определенный урон, однако ответный град небольших фунтовых камней работал более эффективно, ибо был прицельным. Галльские артиллеристы целиться не умели, зато их товарищи наконец перебросили через траншею мостки. Теперь нападавших и римские фортификации разделяли всего лишь две тысячи футов. Или четыре сотни шагов по земле, сплошь покрытой листвой и казавшейся ровной и гладкой.

Одних распороли острые колья, других пронзили шипы железных стрекал, но в большинстве галлов разили стрелы, пущенные из скорпионов. Артиллеристы в свете факелов хорошо видели неприятеля, но стреляли, почти не целясь — так велика была напиравшая на них масса. А галлов, наоборот, слепил яркий свет, и они не могли разобрать, какие ловушки устроены против них и по какой они расположены схеме. Тела павших заполняли канавы, и галлы перебегали по ним, стремясь пройти дальше, но натыкались на рогатые ветви. Те были воткнуты в землю так густо, что ни одному галлу не удалось продраться сквозь них, чтобы установить лестницу и попытаться взобраться на стену. Атакующие жутко вопили, но от воплей не было толку, и римские лучники и копьеметатели поражали их сотнями.

  141