очень нудно 
48 
Если отбросить колеблющихся и воздержавшихся, то таких оказалась почти половина. Оглторп мрачно усмехнулся:
— Боюсь, что после моих слов число сторонников мистера Прескотта возрастет. А я хочу поведать вам суровую и неприглядную правду. Во-первых, мы с вами ведем войну с претендентом и его дьявольскими союзниками. Если вы думаете, что можете заключить с ними мирный договор и жить свободно, если вам вообще позволят жить, то вы весьма наивные люди, поскольку не знаете того, что знаю я, но я не стану вас разубеждать. Оставайтесь здесь и ждите претендента и его армию. Но я — маркграф и командующий Континентальной армией.
— Ты эту армию уничтожил! — выкрикнул со своего места Прескотт.
— Если вы считаете, что я ни на что не годен, то низложите меня, заберите у меня подчиненных мне людей, если получится, мистер Прескотт. — Оглторп нацелил на Прескотта палец. — Пока мы проливали кровь и умирали, где были вы? Вы и все воздержавшиеся, кто готов на брюхе ползти навстречу претенденту и отдать все, за что мы боролись. Вы были на плантациях, набивали животы жирной свининой и кукурузой!
— Я не брошу свою семью в окружении рабов, да еще в такое неспокойное время! И вам это хорошо известно!
— Бок о бок со мной сражалось много плантаторов, я оставил без присмотра свой дом и все свое хозяйство.
— Но у вас же нет рабов.
— Верно, но они есть у Уильямса, упокой Господи его душу, у Томаса Джеральда… — Оглторп нахмурился, перед глазами всплыли картины их смерти, он тряхнул головой, отгоняя воспоминания. — Не важно. Я даю рабам свободу. Рабы делают свободного человека слабым. Рабы ослабили и маркграфство, и вы служите тому доказательством.
Поднялся гвалт.
— Вы не можете этого сделать! — визгливо закричал Джошуа Морнер. — Они наша собственность!
— Так помешайте мне. — Оглторп сказал это таким холодным и спокойным тоном, что шум сразу стих. Кричавшие остались сидеть или стоять с разинутыми ртами, а он продолжал: — Мы должны освободить рабов, и тогда они будут сражаться на нашей стороне, а не против нас. Свободный человек воюет за свои интересы, а сейчас в наших интересах разбить армию претендента.
— Все это глупости!
— Сейчас твои люди набирают солдат среди рабов; Им уже объявлено об их освобождении, а также об освобождении их семей.
— Да они все разбегутся!
— Кто-то пустится в бега, а кто-то нет. Самые умные останутся, потому что бежать по большому счету некуда. Когда придут «красные мундиры», чтобы согнать вас с ваших плантаций, вы не найдете ни одного раба, кому можно было бы дать в руки винтовку защищать вас.
— Как же так, вы только что сказали, что мы собираемся воевать с армией претендента?
— Да, но не здесь, не в форте Монтгомери. — Оглторп выдержал значительную паузу. — Мы будем воевать не на территории Азилии. Сегодня же мы выступаем в сторону земель аппалачей, там мы найдем безопасное место для женщин и детей. Солдаты под командованием губернатора Нейрна отправятся маршем в Нью-Пэрис. У меня же иная миссия.
— А что станет с Монтгомери?
— Я сожгу его. А вы в свою очередь должны сжечь свои плантации. Моя уже сгорела.
— Сжечь Монтгомери? — взвизгнул Прескотт. — Вы превышаете свои полномочия, Оглторп. Во всем!
— Полномочия? Сейчас военное время. Все мои полномочия в моих ножнах. Не хотите ли испытать их на своей шкуре, сэр?
Прескотт сник под пристальным взглядом Оглторпа.
— Но… сжечь дом, освободить рабов… это же полное разорение!
— Вы уже разорены, глупый осел! — крикнул Оглторп. — Это произошло в тот самый момент, когда армия дьяволов ступила на землю Америки. И мы будем драться, пока не изгоним их или пока все не падем мертвыми. То, что я не могу спасти, я сожгу, чтобы врагу ничего не досталось. А сейчас, джентльмены, я не прошу вас любить меня или верить в Бога. Вы просто должны следовать за мной или погибнуть здесь. Вы не маленькие дети, вы мужчины. Так будьте ими, или Бог проклянет вас.
С этими словами Оглторп поднялся и покинул тускло освещенный зал заседаний.
* * *
Парментер нашел Оглторпа на обрывистом берегу реки, маркграф задумчиво смотрел вниз на воду.
— Они с вами, сэр. Вы победили.
— Все?
— Прескотт и ему подобные не в счет. Кто-то, конечно, останется. Некоторые решили не отпускать своих рабов, остальные этим очень недовольны. Так что в вашей армии значительное пополнение. Они любят вас, сэр.
48 
