20 
– Привет! – Кажется, сейчас она способна только на короткие слова.
– Привет, – ответил он, окидывая ее взглядом с ног до головы. – Ты выглядишь потрясающе.
Комплимент! Как искренне он его произнес, словно верит в то, что говорит!
Она лихорадочно подыскивала ответ. Как бы ответила на такой комплимент женщина-загадка? Кэтлин снова выругалась про себя. Черт с ней, с женщиной-загадкой! Как ответила бы на ее месте обычная женщина, когда такой вот Дэниел Лири смотрит гак, словно хочет немедленно раздеть ее?
– Спасибо, – пробормотала она.
– Прости, что зашел без предупреждения, но я живу недалеко от тебя. Я подумал, что глупо нам обоим ехать обратно в центр. Там так трудно припарковать машину!
– Правда? Я не знала! – воскликнула Кэтлин.
– Как это – не знала? – нахмурился Дэниел. – Твоя кофейня находится как раз в том районе!
Кэтлин сглотнула слюну. Вот и вся загадка! Кончилось тем, что она выставила себя полной идиоткой.
– Я обычно езжу на автобусе, – пояснила она и поспешила в прихожую.
Сняла пальто с вешалки и сунула руку в рукав, но Дэниел опередил ее. Взял пальто и подал ей.
– Спасибо! – смущенно прошептала Кэтлин.
Он положил руки ей на плечи. Даже сквозь толстый кашемир она чувствовала, какие теплые у него пальцы. Она не рассчитывала, что кто-либо из членов семьи Лири может иметь хорошие манеры. Когда братья Лири еще учились в школе, они были порядочными сорванцами. Но, видимо, с течением времени острые углы имеют тенденцию к сглаживанию. Интересно, кто научил Дэниела хорошим манерам? – подумала Кэтлин. Скорее всего, одна из его многочисленных подружек. А может, он сам?
– Я рад, что мы идем на свидание, – прошептал он. – Приятно будет вспомнить добрые старые времена.
Что ему приятно будет вспомнить? Они в прошлом почти не разговаривали. Может, он будет вспоминать, как она постоянно вертелась у шкафчика в раздевалке в надежде его увидеть или как купила восемь патрончиков с губной помадой, прежде чем выбрала нужный оттенок, который сочетался бы с ее розовым платьем для бала? Или, может, ему приятно будет обсудить, как она исписала все листочки и салфетки в доме словами «миссис Дэниел Лири», «Кэтлин Лири» и «миссис Кэтлин Лири»?
– Жду не дождусь, когда мы сядем за ужин, – пробормотала Кэтлин.
И тут же сообразила, что сморозила глупость. Ну полная идиотка!
– Я хотела сказать, что жутко проголодалась.
Дэниел открыл перед ней дверь и положил ладонь ей на поясницу, пропуская вперед.
– Вот и отлично. Я тоже проголодался.
Спускаясь по лестнице, Кэтлин радовалась, что он идет сзади. Иначе он увидел бы, как она вспыхнула и зарделась и кусает губы, чтобы успокоить нервы. Для него она должна оставаться спокойной и собранной девушкой, которая радуется ужину со старым другом, другом детства. Кэтлин глубоко вздохнула. Может, именно так ей и стоит держаться? Тогда Дэниел не сочтет ее полной дурой.
– Попробуй-ка вот это, – предложила Кэтлин. – Маринованный соевый творог. Очень пикантно!
Дэниел поморщился и поднял руку, отказываясь от предлагаемого кусочка.
– Нет, спасибо. Я уже ел сегодня творог – на завтрак. Вместе с пшеничными хлопьями. Стандартный завтрак в пожарном депо.
Кэтлин хихикнула и стряхнула с вилки вегетарианскую смесь себе в тарелку. Дэниел взял бокал и отпил глоточек вина. На протяжении всего ужина он не мог отвести от нее глаз. Казалось, она излучает какое-то сияние – свет исходил от ее смущенных улыбок и застенчивых взглядов. Дэниел привык к уверенным в себе женщинам, которые знают, чего они хотят. Такие дамочки уже положили бы под столом ноги ему на колени.
А Кэтлин была одновременно милой и скромной, сексуальной и соблазнительной. Такой контраст немного смущал Дэниела. Она была настоящей, и настоящим было желание, которое возникало у него всякий раз, как он смотрел ей в глаза.
– Неплохо было, – заметил он, окидывая взглядом пустую тарелку.
– Ты только из вежливости так говоришь, – лукаво улыбнулась Кэтлин. – По-моему, ты не очень-то любишь вегетарианскую кухню. Немногие мужчины рискнули бы попробовать такие блюда!
– Важна не еда, – ответил Дэниел, – а компания!
Как только он сказал это, ему тут же захотелось проглотить свой язык. Обещал же он себе не давить на нее своим обаянием! Но он всегда вставал на привычную дорожку, когда не был уверен в том, что нужно говорить. Кэтлин заслуживает лучшего.
– Десерт будешь? – спросил он.
20 
