очень нудно 
27 
– Мне кажется, ты мне не доверяешь. Или меня не уважаешь. – Фрэнк подозрительно покосился на Криса.
– И то и другое. – Крис вздохнул. – А если серьезно, Фрэнк, то у меня ровно столько же шансов, сколько и у тебя. А это не так уж много, ты только не обижайся.
– Да что уж там… Хотя, по-моему, ты себя недооцениваешь. Впрочем, меня тоже, но я как-то привык… И все равно, – Фрэнк тут же сбился на трагикомический надрыв, – я готов помочь другу обрести счастье в этой почти беспросветной жизни! – Пауза. – В общем, я не стану препятствовать вашей любви, – цепкий взгляд в сторону Криса, – а может быть, и помогу. Чем-нибудь. Когда-нибудь. Ну, я пошел.
Молчание.
Крис внимательно смотрел на Фрэнка. Тот встал и с нарочито небрежным видом направился в свою комнату.
Зажегся свет, как по волшебству, как в театре, когда такое, казалось бы, простое и привычное явление становится чем-то необыкновенным и наполняется почти мистическим содержанием, потому что происходит независимо от тебя, по воле кого-то невидимого.
– О… – Фрэнк запрокинул голову, будто изучая, не появилось ли чего-то нового на потолке, но не оглянулся.
– Фрэнк…
Обернулся. Вопросительный и чуть лукавый взгляд.
– Ты мой друг. Настоящий.
– А ты мой. Поэтому я и впредь не дам тебе умереть от скуки в одиночестве.
– Звучит как угроза.
– Ага.
Ушел. Крис остался наедине с недописанной главкой – и со своими мыслями.
Он не знал, почему у него на душе стало неизмеримо легче после полушутливого разговора с Фрэнком. Не знал, почему жизнь показалась ему чуточку… теплее, что ли. Почему исчезла какая-то горечь из мыслей о Лорин…
Это не важно. Важно, что теперь стало так. Собственно говоря, он и предался тем самым мыслям, которые теперь потеряли оттенок болезненности.
Лорин поняла, что это дежавю. Что она уже стояла перед зеркалом вот так же, волнуясь, бледнея, с чуть расширенными от возбуждения зрачками и напряженными губами и примеряла одежду, и не могла выбрать…
И все это происходило незадолго перед занятиями в вечернем танцевальном классе. Точнее непосредственно перед ними.
На Лорин была мягкая темно-серая юбка из тонкой кашемировой ткани, а вот с блузкой она никак не могла определиться: светло-серебристая с вышивкой или пепельно-розовая. Решила, что розовая слишком откровенна. То есть откровенно выдает ее настроение. Сняла. Надела серую.
Так лучше. Только я похожа на мышь. Светло-серую приятную на ощупь мышку. Не хочу.
Сняла и снова надела розовую.
Ну и пусть смотрят. Разве я не имею права почувствовать себя красивой?!
Лорин поспешно накинула жакет и вышла из квартиры. Пока не передумала.
О черт, я же не успела накраситься! А ладно, сделаю на работе…
Было тепло. Под ногами шуршали опавшие сухие листья. Другие еще только спешили к ним, скользили по ветру, цветными теплыми бликами мелькая то здесь, то там. Лорин сунула руку в карман и обнаружила что-то тонкое и жесткое, шероховатое.
– Ой, прости, малыш! Я, кажется, и забыла про тебя! А тебе уже, наверное, хочется к своим. Лети, маленький!
Лорин вынула листочек из кармана. Он стал совсем сухим, некрасивым, будто потерял что-то. Должно быть, жизнь…
– Не грусти. Время все исправит. Снова будут деревья в зелени, и капли дождя на твоих братьях, и, кто знает, может быть, ты тоже еще почувствуешь это. А пока – лети, тебя ждут…
Лорин подставила ладошку ветру, который тут же подхватил листок и помчал его куда-то. Наверняка очень-очень далеко.
Девушка пошла дальше. Взглянула на часы – удивительно рано.
Никаких шансов опоздать. Изменяешь своим привычкам, Лорин.
Она шла, не ускоряя шага, и чувствовала себя от этого очень странно. Или от чего-то другого?..
– Привет. – Знакомый мягкий голос из-за плеча.
Обернулась – и вправду он, идет с ней шаг в шаг, улыбается.
– Добрый вечер, Крис.
Ой мамочки, кошмар какой, я же не привела себя в порядок! Все. Пропала. И стоило наряжаться?.. Черт, ну почему все так, всегда из-за какой-то мелочи бывают испорчены старания даже целого дня?! Ну и что теперь из того, что я надела эту блузку, если сейчас он увидел меня бледной, как… как моль!
Да, пожалуй, Крис сильно удивился бы, если бы смог прочитать мысли безупречно красивой, изысканно одетой девушки, на смуглом лице которой от свежего воздуха (или от чего-то еще) проступил нежный коралловый румянец, гармонично оттеняющий насыщенный природный оттенок губ…
27 
