49 
Намек был слишком очевидным. Трэлла внутренне ощерилась.
– Я не помню, чтобы они попадались мне на глаза, – ответила она, напустив на лицо выражение неотесанной деревенщины. Агнес сжала губы от раздражения и повернулась, чтобы уйти. Но тут Трэлла снова заговорила, словно с трудом вспоминая что-то. Барыня обернулась. – Я, правда, не уверена, но, кажется, я видела на ковре что-то блестящее. То ли кусочек фольги, то ли что-то еще. У Агнес глаза округлились от ужаса.
– Ты втянула в пылесос мои бриллианты?
– Не знаю, – неуверенно протянула Трэлла, надеясь, что в плохо освещенной комнате Агнес не заметит смеха в ее глазах.
– Не могу поверить, чтобы ты могла сделать это! – Агнес схватилась рукой за грудь, словно у нее началось сердцебиение, что было вполне вероятным, подумала Трэлла. – О Боже! Ты знаешь, сколько они стоят?!
– Представления не имею, – весело прозвучал ответ. – Но никакой трагедии нет. Если на ковре лежали сережки, то они находятся в пылесосе – я его не вытряхивала.
– Ты хочешь, чтобы я копалась в грязи, как… как какая-то уборщица? – Агнес была возмущена.
– Ну, наверное, это зависит от того, насколько тебе нужны эти серьги. – Трэлла пожала плечами и снова уткнулась в журнал, как бы давая понять, что разговор окончен.
Был момент, когда Агнес едва не ударила ее. Но в следующую минуту, кипя от ярости, развернулась и вышла из гостиной. Только были слышны звуки борьбы с пылесосом и его содержимым. Трэлла посмеивалась. Если бы чертыхающаяся мачеха ее сейчас увидела, то сразу бы поняла, что серьги попали в пылесос совсем не случайно.
Трэлла все еще смаковала свою первую победу, когда отворилась задняя дверь и в кухне раздались тяжелые шаги Алана. Несмотря на сложности в их отношениях, сердце молодой женщины радостно забилось. Когда муж вошел в гостиную, пальцы, державшие журнал, задрожали.
– Чем это Агнес занимается на задней веранде?
Трэлла только пожала в недоумении плечами.
– Она говорила что-то о пропавших серьгах. – Супруга посмотрела на мужа невинными глазами.
Алан был в грязи с ног до головы, даже в светлых волосах застряли кусочки земли. Джинсы на правом колене разодраны, карман рубашки держался на честном слове. Но выглядел мужчина потрясающе.
– У тебя, как я вижу, был сегодня трудный день, – заметила молодая жена, жалея, что не может подойти к мужу и обнять его такого, каков он есть, грязного, нечесаного.
– Бывало и похуже. – Алан провел рукой по волосам, стряхивая пыль. Он поморщился. – Я чувствую себя героем сказки, которого повсюду сопровождало пыльное облако.
– Ты действительно немного похож на того несчастного, – улыбнулась Трэлла.
– Благодарю.
Она была сейчас такой красивой с волосами, лежавшими мягкими волнами вокруг нежного овала лица. И так хорошо улыбалась мужу. Алан подавил острое желание обнять свою красавицу и целовать до тех пор, пока она не откажется от бредовой идеи раздельных спален.
– Пойду помоюсь, – сказал Алан, не уверенный в том, что сможет сдержать обещание, если и дальше ее взгляд будет понимающим и шаловливым.
– Алан.
Он обернулся, удивившись, что она задержала его.
– Ты очень устал? – Трэлла беспокойно водила пальцами по краям журнала.
– Еще не падаю. Ты что-то хотела?
– Не то чтобы хотела. – Она быстро взглянула на мужа из-под пушистых ресниц. – Я подумала, если ты не очень устал, то мы могли бы поужинать в кафе. Сегодня пятница, и было бы неплохо пойти куда-нибудь… если у тебя остались силы.
– Я, конечно, старше тебя на несколько лет, но думаю, что вполне смогу довезти свои старые кости до города.
– Ну, если ты уверен… – Трэлла уже жалела, что затеяла этот разговор. Но Алан, видя нерешительность жены, не собирался отступать.
– Уверен. Дай мне двадцать минут на душ. – Он вышел, прежде чем жена успела возразить.
Алан чувствовал боль во всех мышцах – устал он, конечно, здорово. Но сегодня, впервые за время их совместной жизни, супруга изъявила желание побыть с ним вдвоем, и он скорее поднялся бы со смертного одра, чем отказал в этой просьбе.
Не прошло и четверти часа, а он уже спускался чистый, одетый, на ходу застегивая запонки на манжетах свежей сорочки. Волосы еще были влажными, ну да досохнут в дороге.
И тут из кухни в гостиную вошла Агнес в модных серебристо-серых брюках и шелковой блузке цвета морской волны. Все бы ладно, но великолепное платье и руки были в грязи. Она что-то сжимала в правой ладони – наверное, серьги, о которых говорила Трэлла, решил Алан.
49 
