62 
Она остановилась, вскинула голову. Джейк снова стоял рядом, но на сей раз не делал попытки дотронуться до нее. Зеленые глаза Кэти подозрительно сощурились. Опять что-то замышляет?
Десять минут назад грозился вышвырнуть ее вон, а теперь вот умоляет остаться.
– Я никому ничего не должна. Тем более тебе.
– Пожалуйста, выслушай меня, – настойчиво повторил Джейк. – Я великолепно помню тот вечер, да и как я мог его забыть! В тот день я официально попросил у Дэвида согласия на наш брак. Потом мы поужинали – я, Дэвид и Моника, – и Дэвид отправился спать, а мы с Моникой стали обсуждать дела.
– Ах, дела! Теперь это так называется, – презрительно фыркнула Кэти.
– Я и сам не знаю, почему Моника вдруг так себя повела. Может, услышала, как ты вошла, и ей вздумалось затеять очередную интригу. Не могу не признать, она обладала несколько извращенным чувством юмора. Когда она меня обняла, я обмер, не знал, как себя вести, но когда заговорил, то имел в виду нас с тобой. Потом скинул ее руки и через пять минут ушел.
– Врун! – Кэти усмехнулась. – Не удивлюсь, если следующей клеветой окажется трогательный рассказ о том, как вы на самом деле провели чудесный уик-энд.
– Я говорю правду, Кэти. А что до того злосчастного уик-энда в Швейцарии, так Моника приехала туда не со мной, а с одним из моих друзей, которого я знал еще по колледжу. Ты только что сказала, будто помнишь ее слова о том, что мы не выходили из отеля. Правильно, ведь я тогда сломал лодыжку, а она повредила колено. Представляю, какой ты сделала вывод, но на самом деле все было абсолютно невинно.
Испытующим взглядом она впилась в его красивое лицо. Невинно! Она сильно сомневалась, что у него могли быть с кем-либо, кроме, пожалуй, его матери и бабушки, невинные отношения. Слишком много в нем мужского начала, оно так и перло из него. Но теперь все это было несущественно: он таскал ее с собой только затем, чтобы удовлетворить свои низменные инстинкты.
– Благодарю за объяснения, но они слишком запоздали, Джейк. А теперь ты, может, все-таки вызовешь такси? Тогда я уберусь из твоего дома, как ты того и хочешь.
– Ты не веришь мне, Кэти. – Он беспомощно потряс головой. – Не хочешь верить…
– Какая разница, верю я тебе или нет!
– Да откуда же ты можешь почувствовать разницу? – вдруг усмехнулся он. Взял второй чемодан и добавил: – К чему вызывать такси? Я сам доброшу тебя до места. Так будет быстрее.
Кэти не нашлась что ответить. Как же он стремится избавиться от моего присутствия! – металось в мозгу. К черту все его оправдания, через час она освободится и от него, и от его завораживающего влияния. Молча она прошла к машине.
Они уже отъехали довольно далеко, как вдруг Кэти поняла, что он везет ее не к дому. Выглянув в окно, она заметила в отдалении огни аэропорта Хитроу. Значит, возвращение к Клоду не сошло с повестки дня…
– Куда ты направляешься? – холодно поинтересовалась она.
Джейк бросил на нее косой взгляд, губы скривились в усмешке.
– Слава Богу, заговорила, – протянул он. – Я уж и не чаял, что ты обратишь на меня внимание.
«Обратишь внимание»! Да она и так чуть с ума не сходила от близости его литого тела, от упругих бедер, от пальцев, уверенно держащих руль. Вновь извечная борьба с собой, со своими чувствами.
– Куда ты меня везешь? Мы давным-давно проехали мой дом, а в аэропорт мне не нужно. Я хочу…
– Я знаю, чего ты хочешь, Кэти, и скоро ты это получишь. А теперь помолчи и постарайся заснуть – путь неблизкий.
– К шантажу… хочешь добавить похищение?.. – спросила она, но слова выговаривались словно сквозь какую-то пелену и непостижимым образом теряли силу. Злость, на которой она продержалась несколько последних часов, растаяла в воздухе. Кэти почувствовала, как набежавшие слезы обжигают щеки. Зачем ему понадобилось продлевать эту муку? Что это, мужская гордость? Желание оставить за собой последнее слово? Тогда зачем оправдываться? Можно было обойтись и без этого.
Он изогнул бровь.
– Сарказм тебе не к лицу, дорогая. Делай так, как я сказал. Доверься мне. И доверяйся всю оставшуюся жизнь.
Сейчас она видела его в профиль. Глаза его внимательно следили за дорогой, все исчезло – раздражение, нерешительность, все. Перед ней снова был уверенный в своих поступках мужчина. «Доверься мне»? Да она скорее гремучей змее доверится. Кэти открыла было рот, чтобы снова потребовать отвезти ее домой, но почему-то промолчала. На ум внезапно пришло высказывание великого Мориса Шевалье, пользующееся большой популярностью во Франции: «Многим мужчинам свойственно влюбляться, особенно в полумраке, но на свету оказывается, что такая любовь обречена на поражение». Это относится и к ней. Она любит Джейка, но, увы, и ее любовь обречена. Джейк совратил ее в восемнадцать и – предал ее. Потом шантажом взял ее в двадцать два, теперь везет куда-то помимо ее воли. Ее ослепляла любовь, иначе она давно могла бы добиться его ареста. Прикрыв глаза, она стала мысленно молиться, чтобы все поскорее закончилось.
62 
