48 
— Любит, — упрямо повторил Франс, — она сама мне так сказала.
— Франс, извини, но ты идиот. — Крис вздохнул. — Женившись, я понял кое-что. Поверь, женщины не всегда говорят то, что имеют в виду.
— Так по-твоему моя жена лгунья? — У Франса потемнело лицо.
Крис выругался про себя, но отступать было некуда.
— Ты наивен, как ребенок, если думаешь, что женщины неспособны вводить нас в заблуждение.
— Может быть, но здесь все было по-другому. Я увидел то, что надеялся никогда не увидеть… — Франс даже вздрогнул. — Что об этом говорить. Поверь мне на слово: она его любит.
— Так вы поссорились из-за Робина?
— Нет.
— Тогда из-за чего?
— Не из-за чего… Из-за всего. — Франс пожал плечами. — Она любит этого парня, но с другой стороны… — Он посмотрел на друга. — Может быть, ей хотелось, чтобы я сказал, что люблю ее.
— Что ты… — Крис уставился на Франса. — Что-то я не пойму. Значит, Лаура ушла от тебя, потому что ты не говорил ей, что любишь ее?
Их взгляды встретились. Франс вдруг покраснел и, сунув руки в карманы, зашагал дальше.
— Вот именно. Все запуталось.
— Ну нет! На мой взгляд, проще не бывает. А почему ты не сказал ей, что?..
— Да потому, что я ее не люблю! — Франс снова остановился и со злостью посмотрел на Криса. — Лаура прекрасная женщина. Красивая и умная. Я был счастлив с ней. Засыпал в ее объятиях. Просыпался — рядом она. Даже… — Он глубоко вздохнул. — Нелюбовь? Это чушь, она существует только в сказках. Я это знаю. Что же мне, врать своей жене? Уверять, что люблю ее, только для того, чтобы удержать?
Крис ответил не сразу.
— Вот что, старина, я, видно, не все понимаю. Ты сказал, что Лаура все еще любит Робина.
— Ну и что?
— Но если она его любит, то зачем ей твои признания в любви?
— Не знаю.
— И с чего ты расстраиваешься, если любви нет?
— Для нее она есть.
— Ну и загадочка. — Крис даже присвистнул. — Интересно…
— Что?
— Если бы ты сказал, что любишь ее… ну так, чтобы порадовать… — Он придержал друга за руку. — Позволь мне договорить. И если бы она ответила тебе тем же… что бы ты сделал? Сказал бы, что такого чувства нет?
— Ну да, так бы и сказал.
— Или сказал бы, что она лжет? Франс схватил Криса за лацканы пиджака.
— Я уже говорил, что моя жена не лжет!
— Успокойся, — тихо произнес Крис и твердо посмотрел в глаза другу.
— О Господи, — прошептал Франс. — Извини, не знаю, что это со мной. На всех кричу… меня уже люди избегают…
— И ты не знаешь, что с тобой? — Крис усмехнулся. — Приятель, да ты влюблен!
— Нет! Я же сказал, что не верю…
— Никто не верит, пока не встретит ту, единственную.
Некоторое время они молча смотрели друг на друга. В конце концов Франс кивнул.
— Ладно, пусть так. Не знаю, как это случилось, но я люблю Лауру. Она для меня все. — Он схватил Криса за руку. — Но какое это имеет значение? Она же не любит меня. Она любит этого…
— Забудь о нем. Повторяю, женщины не всегда говорят то, что чувствуют.
— Но тогда… — Франс нахмурился. — Думаешь, у меня есть шанс? Пойду, обниму, скажу, что был идиотом?.. — Он с надеждой посмотрел на Криса. — Почему ты на меня так смотришь?
— Франс, извини…
— Ну же, выкладывай.
— Похоже, время для примирения упущено. Видишь ли, Лаура попросила меня об одолжении. Узнать кое-что. — Он вздохнул. — Она хочет дать девочке другое имя.
— Боже, какое отношение имеет Мэри к этому?
— В общем, она уже не Мэри, — Но она не может этого сделать! Имя в свидетельстве о рождении — Мэри Мендес.
— Мендес — да. Но не Мэри.
— Не Мэри?
— Лаура изменила ей имя. Теперь девочку зовут Мария Крэнстон Мендес. Эй, что с тобой? Ты куда?
Но Франс уже мчался через дорогу, не обращая внимания на светофор, спеша к жене, чтобы сказать, как он ее любит.
Все оказалось не так просто.
Войдя в гостиную, Франс заявил Патриции, что желает увидеть свою жену. Крис, вернувшийся домой вслед за ним, отвел друга наверх и сообщил Лауре о приезде мужа, а потом заставил протестующую жену надеть пальто и увлек ее на улицу.
— Но зачем?.. К чему все это?.. — твердила Патриция, бросая недобрые взгляды на гостя.
— Она сейчас придет, — успел шепнуть Крис Франсу.
Некоторое время тот расхаживал по комнате, потом подошел к окну, выходившему в сторону парка.
— Привет, Франс.
Он обернулся и застыл. На лестнице, положив руку на перила, стояла его жена. Она была «в джинсах и свитере, волосы взлохмачены, на лице ни намека на макияж. Красивая, стройная, манящая… Но выражение ее глаз не обещало ничего хорошего.
48 
