очень нудно 
109 
— И такое случается? — спросил Майлс.
Сара помрачнела.
— Мы здесь не занимаемся насилием над детьми, если вы об этом. У нас нет соответствующих служб и прав. Это дело других, хотя далеко не всегда нам легко убедить женщину рассказать, что же все-таки произошло. Вот и сейчас... У нас тут женщина с двумя детьми... Уже довольно давно. Ее муж всегда плохо обращался с ней, но только недавно она узнала, что он сексуально домогался их сына. Ей понятно, что необходимо сообщить о нем властям, но она ужасно его боится. И еще боится, что ей не поверят и ее отправят к нему обратно. А ведь она — образованная женщина, мистер Френч... Более того, жена очень важного и богатого человека!
Голос у нее звенел от возмущения, глаза сверкали под наплывом чувств. Но тут открылась дверь, и она вынужденно умолкла, а Майлс с улыбкой повернулся к женщине, которая принесла чай.
Он тотчас узнал Элизабет Геррис, и только долгий адвокатский опыт помог ему сохранить на лице улыбку и не выдать себя. Подождав, пока она удалилась, он спросил Сару Джеймс:
— Насколько я понял, вы говорили об этой женщине?
— Как вы догадались, мистер Френч? — помрачнела миссис Джеймс. — Надеюсь, вы понимаете, что рассказанное мною — строжайшая тайна?
На самом деле она была отчасти довольна тем, что Майлс узнал Элизабет Геррис, и понятно почему.
Майлс лихорадочно думал, не зная, как использовать случайно попавшую ему в руки информацию, не повредив при этом Элизабет Геррис. Неплохо бы с ней поговорить, однако так просто не подойдешь. Вот если бы воспользоваться помощью Сары Джеймс...
— Почему бы мне не поговорить с ней? — спросил он и жестом попросил Сару помолчать, когда она встрепенулась, чтобы возразить ему. — Естественно, я обещаю не причинить ей никакого вреда. Кажется, я мог бы ей помочь. Мне известно, кто она и кто ее муж... Очень опасный человек.
Помолчав, Сара неохотно проговорила:
— Она хочет развестись, но боится, что он отберет детей.
— Кажется, я действительно могу ей помочь, — отозвался Майлс, уже кое-что надумав.
Миссис Джеймс внимательно поглядела на него.
— Если вы подождете, я схожу к ней...
Выходя из женского приюта, Майлс подумал, что вовсе не собирался пропускать игру.
Элизабет Геррис нервничала так, что едва могла говорить, но постепенно ему удалось внушить ей расположение. Майлс поклялся, что верит ей, и убедил в необходимости начать бракоразводный процесс ради блага детей и ее собственного блага. Однако он ни слова не сказал о том, какой опасности она подвергает себя. Элизабет требовалась поддержка семьи, однако она боялась даже писать в Бостон, не сомневаясь, что ей не поверят. По секрету она сказала Майлсу, что ее муж собирается стать премьер-министром от партии консерваторов. Кстати, Майлс тоже знал, что теперешний премьер-министр хочет подать в отставку, и Симон является одним из претендентов на его пост.
Премьер-министр был известен своими строгими взглядами на мораль, так что семья Элизабет Геррис вряд ли откажет ей в поддержке, если сам премьер за нее заступится и осудит Симона.
Однако Элизабет возражала против всякого рода публичности, боясь навредить детям.
Надо было найти какой-то обходной путь, и Майлс решил, что непременно найдет его.
Пеппер нахмурилась, когда, постучав, в кабинет вошла Миранда с цветами, уже поставленными в вазу. Это были не те тепличные и слишком яркие цветы, которые принято дарить, а те, которые растут в саду, словно в тумане серебристо-белых листьев.
Едва взглянув на них, Пеппер снова сделала вид, что изучает свой календарь, однако думала она совсем о другом. Даже не посмотрев на карточку, которую ей вручила Миранда, Пеппер поняла, от кого цветы. Что задумал Майлс Френч? Неужели всерьез полагает, что, притворяясь влюбленным, заставит ее свернуть с избранного пути?
— Правда, красивые? — спросила Миранда, ставя вазу на стол.
Она с недоумением посмотрела на Пеппер. Все служащие только и делали, что обсуждали очевидную щедрость нового кавалера своего босса. До него были и другие, много других, но такого, как он, не было.
— Отнесите их в приемную, — коротко приказала Пеппер. — У меня на них аллергия.
Никакой аллергии у нее не было, но если бы Пеппер дала себе волю, то взяла бы вазу, цветы и выкинула их в окно. Однако она не могла позволить себе столь эмоциональный жест. Он не соответствовал бы ее имиджу.
109 
