очень нудно 
47 
С бьющимся сердцем Мэг вглядывалась в туман, окутавший долину. Два боевых коня неясно вырисовывались на вершине холма. На одном из них она заметила всадника, на другом – нет.
Как раз в это мгновение, когда Мэг признала в лошади без всадника боевого коня Доминика, сзади послышался голос ее мужа:
– Где вы были, леди?
Она обернулась.
– Вы испугали меня.
– И будет еще хуже, если вы не ответите на мой вопрос. Где вы были?
– Я собирала травы.
Доминик взглянул на простую одежду Мэг. Ее платье было испачкано, измято и всем своим видом показывало, что ему пришлось нелегко. Оно выглядело так, словно служило подстилкой при тайном свидании.
– Собирала травы, – повторил он без всякого выражения. – Странно. Твоя одежда выглядит так, как будто ты каталась по земле.
Мэг, пожав плечами, глянула вниз, а потом снова на Доминика. Несмотря на кажущееся безразличие, она чувствовала, что он в ярости. Эта лавина ждет только предлога, чтобы обрушиться на ее голову.
– Именно поэтому я и надела это тряпье, – сказала она живо. – Какой смысл надевать хорошую тунику, если знаешь, что будешь на четвереньках копаться в земле.
Доминик подчеркнуто внимательно осмотрелся вокруг но, кроме ярких нарциссов, на земле ничего еще не было.
– Ты собирала травы здесь?
– Нет.
– Тогда где?
Мэг не хотелось отвечать Доминику. Она знала, что даже вассалы, которые любили ее, считали, что это место хорошо для покойников, но не подходит для живых людей.
– Зачем вам это? – спросила Мэг. – Я собирала те травы, которые мне нужны, в том единственном месте, где они растут.
Ярость Доминика едва не вырвалась на свободу. Он с большим трудом сдержался.
– Правда? – осведомился он вкрадчиво. – И в чем же вы так нуждаетесь?
И снова Мэг не пожелала объяснять ему все. Если она заговорит о противоядии, ей придется рассказать и о том, что лекарство тоже пропало. А она обещала Старой Гвин не делать этого.
В тишине раздалась отдаленная птичья трель, потом послышался стук копыт; это подъезжал Саймои, ведя на поводу коня Доминика. Гончая бежала рядом, высунув длинный узкий язык.
– Миледи, – произнес Доминик сдержанно, – что могло вам понадобиться так срочно, что вы вышли за ворота замка одна, не сказав никому ни слова?
– Черенки, – ответила Мэг, глядя мимо Доминика, – для моего сада.
– Вы не умеете лгать.
– Но я не лгу. Я срезала черенки.
– Покажи мне их.
– Нет, пока не посажу их в землю. Если держать их в руках слишком долго, они могут…
Слова застряли у Мэг в горле, потому что Доминик вырвал мешок из ее рук и вытряхнул все содержимое на землю. Целые растения, обломки стеблей и комочки грязи посыпались под ноги. Маленькие листики летели вниз, как зеленый дождь.
– Нет! – неистово закричала Мэг.
Она вырвала мешок у Доминика, упала на колени и принялась подбирать с земли мелкие листочки, словно это были золотые монеты.
Доминик, нахмурившись, смотрел на нее. Он не поверил словам Мэг, но сейчас уже не мог сомневаться в ее искренности. Она явно ценила то, что собрала.
– Саймон.
– Да, сеньор?
– Проследи ее путь.
– Хорошо.
– Это ничего вам не даст, – пробормотала Мэг, не поднимая головы.
– Что не увидит Саймон, почует Прыгунья.
– Но не на заветном месте. Там не пройдет ни собака, ни конь.
– Почему? – потребовал ответа Доминик.
– Но я не гончая и не лошадь, чтобы ответить вам, – отрезала Мэг, собирая листья обратно в мешок. – Я просто знаю, что это так. Звери чувствуют многие вещи гораздо лучше, чем люди.
– Заветное место, – повторил Доминик, и в его голосе вновь послышался вопрос.
Мэг что-то пробормотала, не прекращая своего занятия.
Мгновением позже рука Доменика в перчатке коснулась ее подбородка и приподняла лицо, заставляя смотреть мужу в глаза.
– А ты не боишься того места? – поинтересовался он.
– А почему я должна его бояться, я же не охотничий пес.
Саймон издал звук, похожий на кашель или на сдавленный смех.
Не отводя взгляда от злых зеленых глаз Мэг, Доминик жестом приказал своему брату помалкивать.
– Нет, ты не собака и не лошадь, – произнес Доминик отчетливо. – Ты колдунья из рода Глен-друидов. Какую каверзу ты задумала?
– Да, я из рода Глендруидов, но я не колдунья.
– Но ведь ты посещаешь место, которое другие люди считают проклятым.
– Но крест, который у меня на груди, не реагирует на него, – сказала Мэг. – Если бы там было зло, как считают люди, крест накалялся бы. Но этого не происходит. Он остается таким же прохладным, как и всегда.
47 
