очень нудно 
32 
Нет, он не собирался оскорблять ее, с горечью признала она. Он был джентльменом, пока она не проигнорировала его намек.
Рейн пошла быстрее, покачиваясь на высоких каблуках. Она слышала, что Корд догоняет ее.
– Я отвезу тебя домой, – спокойно сказал он Рейн.
«Как бы не так», – подумала она со злостью.
И, сорвав с себя босоножки, понеслась вниз по тропе, уверенная, что Корд не догонит ее. Как спортсменка, она должна была бегать по пять километров. Рейн никогда не придавала значения своим успехам в беге, но могла оценить результаты тренировки.
Особенно сегодня вечером.
Сегодня вечером она бежала, чтобы освободиться от мужчины, который пренебрег ею. Оскорбленное самолюбие подстегивало желание убежать сломя голову. И пусть она слишком далеко от планетария, в темном огромном парке, сейчас все это не важно. Ей так нравится бежать!
Корд бросился следом за Рейн.
Сейчас он хотел ее как никогда.
Она бежала легко, неслышно, словно зеленое пламя в ночи. Ее локоны разметались по плечам.
Она оказалась более быстрой, чем он ожидал. И более сильной. Но Корда учили выживать в любых ситуациях.
Поэтому уже в следующий миг он схватил ее за руку, прижал к себе и сильно впился в рот, вынуждая впустить его язык. Переход от свободы к пленению произошел так быстро и так неожиданно, что Рейн даже не стала бороться с Кордом.
Независимо от того, что она думала о нем недавно, он хотел ее, и это было ясно без слов.
Она вмиг обмякла, чувствуя себя податливой глиной в его нежных руках. Теперь ее нисколько не волновало, что это – победа или поражение, захват, вторжение или сдача позиций.
Задрожав от желания, Корд привлек ее к себе и показал, как сильно он ее хочет.
– Я думала, ты не хочешь меня, – – прошептала она, когда он наконец прервал поцелуй.
Он отрывисто рассмеялся.
– Поцелуй меня. – Корд жадно пожирал глазами ее рот. – Я хочу почувствовать вкус твоего языка.
Она ответила Корду таким же неистовым поцелуем, забыв обо всем на свете. С каждой секундой в ней все сильнее бушевал голод. Скользнув руками ему под пиджак, она нащупала пуговицы рубашки. В тот миг, когда она коснулась кожи Корда, он высвободил из декольте ее груди.
У Рейн вырвался стон. Корд ласкал ее соски до тех пор, пока они не стали твердыми от возбуждения. Теряя голову от вожделения, он припал к ее шее горячими губами, интуитивно стараясь не оставить следов на нежной коже.
Но как же он хотел утолить ее плотскую жажду, а потом неистово овладеть ею! Он предвкушал ночь с Рейн, которая сгорала бы в огне собственной страсти и кричала в сладостном высвобождении…
Корд поднял ее и тесно прижал к своим пульсирующим чреслам.
Откинув голову, Рейн быстро задвигалась, отвечая на его толчки. В них обоих пела та же божественная страсть.
Она вцепилась ногтями ему в спину, спускаясь все ниже, пока не наткнулась на оружие.
От неожиданности ее словно парализовало.
– Неужели дочь Блю боится оружия? – хрипло спросил Корд. – Но если оно смущает тебя, я уберу его.
– Да нет. – Она смешалась, но быстро овладела собой. – Я забыла, кто ты. – Ее голос звучал отстранение и грустно.
Рейн снова скользнула рукой под пиджак и, пробравшись к талии, наткнулась на пейджер, прикрепленный к поясу.
– Тебе кроят одежду так, чтобы скрыть пейджер и оружие, – сказала Рейн. – А где запас патронов?
– С правой стороны.
Это открытие охладило ее. Она потерла руки, как будто пыталась их согреть.
Увидев этот жест, Корд мысленно выругался. Ему не надо было играть в эти игры с Рейн. Она выросла в неге и ненавидела его работу.
– Я – важнее, чем оружие и звуковая сигнализация, – сказал он.
– Неужели? А отец считает по-другому.
– Черт! – зарычал Корд. – Если ты мне не веришь, спроси свою мать. Она знает, кто такой Блю.
– В отличие от матери я хочу от мужчины больше, чем деньги и положение в обществе.
– Блю любит свою жену!
– Возможно, – вежливо согласилась Рейн.
– А ты так не думаешь?
Ее наигранное спокойствие испарилось.
– Смотря что ты называешь любовью, – оказала она с горечью. – Постоянно оставаться одной без всякого предупреждения, никогда не иметь возможности рассчитывать на человека, который «любит тебя»; не спать ночами и никогда не знать, вернется ли он…
– К Блю это не относится, – перебил Корд.
Рейн невесело рассмеялась.
– Охотно верю. Но любовница послала бы такого мужчину ко всем чертям.
32 
