очень нудно 
34 
– Значит, задела тебя за живое? – Ридстром появился в тот момент, когда Бауэн всадил кулак в ствол дерева.
– Что тебе нужно?
– Сказать, что мы решили делать.
– И что же вы решили? За ведьму отвечаю я. Ридстром проигнорировал его слова.
– Гилд отправится в путь сегодня ночью. Пойдет в сторону зоны военных действий. Один он будет мобильнее и легко сможет проскользнуть и выйти туда, откуда можно быстрее связаться с сообществами. Кейд, Тера, Тирни и я вместе с Марикетой двинемся на восток, чтобы доставить ее в Штаты.
Бауэн сжал окровавленный кулак.
– А что вы предлагаете мне?
– Чтобы ты ушел. Твое присутствие ее явно нервирует.
– О да, бедная несчастная малышка, которая отшвырнула меня, как камешек. Вы хотите, чтобы я ушел. Поверьте, я хочу того же не меньше, только вы забываете, что я отвечаю за нее головой, если она не вернется целая и невредимая. Учитывая то обстоятельство, что все превратилось в игру «защитить смертную» в джунглях, мне придется остаться и позаботиться о том, чтобы она выжила.
– Твоя работа закончена. Гилд сообщит, что я взял на себя полную ответственность за Марикету. Если с ней что-нибудь случится, то отвечать буду я, а не ты. – Бауэн не пошевелился, и Ридстром добавил: – Мы опасаемся, что если ты останешься, то вы просто прикончите друг друга.
Вероятно.
– Я не могу уйти, пока она не снимете меня второе проклятие. Пойми меня. И не уйду.
– Я уверен, что она готова сделать все, о чем ты ее попросишь. Тебе не кажется, Бауэн?
– Нет.
– Ты же знаешь женщин.
– Женщин, а не ведьм. И поверь мне, демон, это большая разница.
– Я никогда не видел, чтобы ты до такой степени терял самообладание, хотя много раз был свидетелем твоего гнева, – произнес Ридстром задумчиво. – Надеюсь, ты не думаешь, что она твоя реинкарнированная подруга.
Бауэн замер. Эта мысль, разумеется, приходила ему в голову, но у него имелось с десяток причин не принимать ее но внимание. Все же…
– К чему ты это сказал?
Ридстром доковылял до поваленного дерева и тяжело сел на ствол.
– Что, если Марикета не заколдовала тебя? Если ты склонен верить, что никто в Законе не может получить вторую подругу, значит, реинкарнация – единственное объяснение того, почему ты воспринимаешь ее как свою.
Бауэн знал, что по любопытству Ридстрому не было равных среди оборотней. Ему нравилось решать загадки и улаживать проблемы. Ридстром, очевидно, рассматривал ситуацию под разными углами. Его аналитический ум находил отражение в его облике, что так не вязалось с его демонической сущностью. Когда он терял рассудок, то делался еще страшнее, чем Бауэн в образе оборотня.
В этом состояла проблема Ридстрома. Когда он впадал в демоническое неистовство, это неистовство не знало предела.
– Реинкарнаты встречаются исключительно редко, но встречаются, – продолжил он.
– Нет, ведьма меня околдовала, – повторил твердо Бауэн. – Валькирия-прорицательница подтвердила то, что я и сам чувствовал. Она даже сказала, что Марикета снимет с меня чары.
– Валькирия-прорицательница? – Ридстром сдвинул брови. – Уж не Нике ли ты имеешь в виду?
Как это они звали ее? «Долбанутая дура Нике».
– Жаль, что такая красавица больна на голову. Но почему в столь серьезном деле ты веришь этой сумасшедшей?
– Потому что все, кому верю я, верят ей, – ответил Бауэн. – Мне этого достаточно.
Но в самом ли деле это было правдой? Мария и Марикета были полными противоположностями во всем, кроме похожих имен, которыми называют фей, и заостренных ушей.
Мария была такой неземной и невинной, а ведьма – такой чувственной и хитрой и такой… храброй. Нет, Марикета не могла быть Марией. Это невозможно.
– Теперь уже не важно, была ли Марикета Марией.
– Что это значит?
– Ее враждебность, вероятно, переросла в ненависть. И ничто так не мешает женщине принять ее суженого, как слепая ненависть. Тем более если он не из ее рода. – И, не обращая внимания на хмурый вид Бау, Ридстром добавил: – Вообще-то я сомневаюсь в том, что ведьма могла использовать против тебя столь изощренное проклятие. Простые любовные чары не могли вызвать реакцию такого плана. Сам подумай.
В одном Бауэн был уверен на все сто процентов – он не любил ее. Но желал и испытывал непреодолимую потребность защищать и совокупляться с ней. «Боги, как я хочу переспать с ней!»
Но при этом он не испытывал к ней даже симпатии. Что было вполне закономерно. Ведь она только что его атаковала. Дважды.
34 
