67 
– Ты только что видел ее! – воскликнула она с досадой, хотя втайне гордилась, что он по достоинству оценил ее прелести.
– Если бы я мог тебе приказывать, малышка, ты бы больше никогда не носила топы.
Боясь расплыться в улыбке, Мари кусала губы и, чтобы он ничего не заметил, ускорила шаги.
– Думай лучше, как вывести меня из джунглей целой и невредимой.
– Только не забудь напомнить мне, за что я буду рисковать своей жизнью.
Он такой… хищный, соблазнительный. Мари отнеслась к этому как к игре. И даже подумала, что сейчас он может схватить ее сзади и начать покусывать мочки ее ушей, от чего, вероятно, она пришла бы в восторг.
Выждав какое-то время, чтобы он немного остыл и решил, что она пропустила его просьбу мимо ушей, Мари повернулась к нему, подняв вверх брови, топ и лифчик. Ослепленный, Макрив споткнулся и, схватившись за сердце, упал на колени. Мари мгновенно одернула одежду и, отвернувшись, с глупой улыбкой зашагала дальше, как ни в чем не бывало.
Но Макрив нагнал ее.
– Хор-р-рошая девочка, – прошелестел его голос. – Дай потрогать. – Она оттолкнула его. – Шалунья.
– Искусительница, – уточнила она.
– Вот именно. Всего десять минут назад я чуть не умер от оргазма, а ты опять возбудила меня сильнее, чем моя первая подружка-доярка.
Она обернулась, задрав подбородок. – Хм. Хочешь, чтобы я надела корсет и склонилась над ведром?
Макрив раскрыл рот.
– Если только ты хочешь видеть, как мужчина без остановки извергает сперму.
Она скользнула взглядом по набухшей ширинке.
– Похоже на назначение свидания. Он подскочил к ней со стоном.
– Еще секунда, и я уволоку тебя в лес, чтобы припечатать к первому же валуну.
– Ха! – Ищи тогда камешек вот такой высоты, – похлопала она себя по бедру.
– Я просто балдею! Не помню, когда в последний раз мне было так… – Он замолчал, будто совсем не мог выразить словами свои чувства.
– Здорово? – подсказала она.
– Да, здорово. Мне кажется, я подобрал к тебе ключик.
– И что это?
– Чтобы девушка начала улыбаться, ее нужно просто… удовлетворить. Мне это нравится, киска.
– Послушай, Макрив, если будешь называть меня «киской», я тоже придумаю для тебя что-нибудь этакое. Например, «гончий пес».
Он расплылся в улыбке и вдруг спросил:
– А что ты слышала из моего разговора с Ридстромом?
Мари схватилась за грудь.
– Ч-что-о?
– Брось. Я знаю, что ты подслушивала нас, ведьма. Так что ты слышала?
– Что ты назвал меня «сексуальной», даже «самой сексуальной».
– Не стану отпираться, – сказал он, вызывая у нее желание возгордиться. – А ты? Твое влечение ко мне сильнее, чем к твоему дружку-демону?
– Даже если бы меня влекло к тебе сильнее, неужели я призналась бы в этом и дала пищу твоему «эго»?
– Как же он отпустил тебя?
– А тебе не все равно? – спросила она, чувствуя еще большее расположение к Макриву. – Думаешь, он страдал?
Макрив состроил гримасу, будто посчитал ее вопрос нелепым. И Мари второй раз подумала: «Я могла бы влюбиться в этого мужчину по уши. И, похоже, такая перспектива мне нравится».
– Как долго ты с ним встречалась?
– Почти семь лет, – пожала она плечами.
– Треть жизни! – пророкотал он. – Боже, мне это совсем не нравится. Ты… любила его?
– Да, – ответила она честно.
– А сейчас? – спросил он упавшим голосом.
– Наверное, какая-то часть моего сердца всегда будет принадлежать ему, – бросила она через плечо.
Когда поняла, что Макрив остановился, обернулась. Его губы были плотно сжаты, радужки глаз снова стали льдисто-голубыми, а когти удлинились и почернели. Она впервые наблюдала столь яркое проявление его звериной природы.
В который раз Мари получила напоминание о том, что имеет дело созрелым оборотнем. С оборотнем, считавшим ее своей подругой, по которой тосковал столетия. Она играла с огнем. Никаких больше шуток, никаких игр с изголодавшимся по сексу вервулфом.
– Забудь о том, что я сказала…
Он прижал ее к дереву, где никто не мог их увидеть.
– Я хочу вонзить когти в горло этого демона и вырвать его хребет.
– Послушай, Макрив…
Обняв ладонью ее голову, он нагнулся к ее уху.
– Сегодня ночью, Маар-р-рикета, я сделаю тебя своей, – сказал он хрипло с ярким шотландским акцентом, будто его голосовые связки тоже подверглись изменению. – Может, этот другой и владеет частицей твоего сердца, но я буду безраздельно владеть твоим телом. – Второй рукой он пробежал вниз по ее шее до грудей и помял каждую по очереди. Соски под его горячей грубой ладонью тут же запульсировали. – И запомни мои слова. После этого, Марикета, ты уже не вспомнишь ни о ком другом.
67 
