очень нудно 
39 
Все это было ей в новинку: ласковое поддразнивание, милые шутки, интимность, любовь.
— Ммм... хорошо, — сказала Дорис, когда принесли еду.
— Неплохо, — согласился Невил. — Но если бы вы отведали моего... э...
Он замолчал, восхищенно наблюдая, как лицо девушки внезапно приняло удивительный светло-коралловый оттенок.
— Интересно, а что теперь явилось тому причиной? — спросил он.
Дорис покачала головой. Волосы упали на лицо, скрывая от мужчины румянец. Ей не хотелось объяснять. По крайней мере, на этой стадии их отношений. Ее мысли, образы, вызванные словами Невила, желание почувствовать его обнаженное тело были слишком личными, слишком откровенными.
— Я не знала, что вы умеете готовить, — едва слышно произнесла девушка.
— Только основные блюда, — огорченно признался Невил.
Внезапно глаза его затуманились.
— Учился в основном самостоятельно. После смерти отца мама потеряла интерес к повседневной жизни. Без отца она, казалось, утратила все побудительные мотивы. Он слишком много значил для нее.
— Я думаю, многие женщины испытывают то же самое к мужчинам, которых любят, — ласково и очень мягко произнесла Дорис.
«К мужчинам, которых любят». Слова все еще немного пугали ее, и Дорис оттолкнула их, не желая раздумывать сейчас над их подлинным смыслом.
— Разве? — покачал головой Невил. — Не думаю. Современные женщины научились осторожному обращению с подобной эмоциональной зависимостью. В стремлении обрести полную независимость они даже уничтожают ее.
— Если мы недостаточно доверяем мужчинам, чтобы позволить себе беззащитность, то, возможно, это происходит вследствие слишком часто виденного, слишком часто испытанного мужского предательства по отношению к нам.
— Это одинаково верно по отношению к обеим сторонам, — поправил Невил. — И, в конце концов, приводит к одинаковому результату. Приходится делать выбор: либо вы встаете в один ряд с теми, кто охотно оказывает доверие, либо с теми, кто считает, что доверие надо заслужить.
— Давайте поговорим о чем-нибудь другом, — попросила Дорис.
Серьезность разговора омрачала радужное настроение, которое сегодня впервые возникло у девушки. В только-только зарождающихся отношениях с Невилом еще существовала значительная область, покрытая тонким льдом, и она не хотела подвергать его проверке на прочность. Сейчас гораздо легче и приятнее с разбегу прокатиться. Девушке не хотелось разрушать острое ощущение радости и желания, испытанного недавно, не хотелось рисковать испортить очарование момента лишними вопросами. Она приняла решение и сейчас хотела...
Она хотела Невила, потрясенно осознала Дорис, кинув на спутника быстрый взгляд. Хотела так сильно, что даже ощущала боль Желания, пронзавшую тело. Ей не хотелось анализировать решение и ждать возвращения сомнений.
Совершенно неожиданно на глаза навернулись слезы. Дорис отложила вилку, не в состоянии проглотить ни кусочка.
— Дорис, что с вами? — встревожился Невил. — Ваша еда?
— Нет, — с трудом выдохнула девушка и покачала головой.
Не еда, а вы, хотелось бы сказать ей, но она не могла заставить себя сделать это. Однако, вероятно, что-то в ее лице выдало определенное душевное состояние, потому что, когда Дорис шепотом добавила:
— Вы не возражаете? Может, мы пойдем? — то взгляд, брошенный на нее Невилом, заставил кровь броситься ей в лицо, а все тело затрепетать.
Он знал. Каким-то образом он знал, о чем она думала, что чувствовала!
Выйдя из ресторана, Дорис набрала полные легкие свежего холодного воздуха, пытаясь успокоиться. Она уже не контролировала себя. Тело, чувства и даже мысли больше ей не принадлежали. Невил полностью овладел ими.
Он стоял рядом, наблюдая за ней. Выражение его лица было мрачным, но глаза... глаза! Дорис сомкнула веки, раздираемая между потрясением и возбуждением от желания, которое она читала в его глазах.
Неужели и ее жажда была так же откровенно обнажена?
Шок от сознания силы его страсти, страсти человека, казавшегося таким отстраненным и подконтрольным рассудку, лишил девушку дара речи. Они молча шли обратно к машине. Открыв дверцу, Невил двинулся было вперед помочь девушке сесть, но тут же остановился.
— Не могу, — хрипло выдавил он. — Если я сейчас к вам прикоснусь...
Дорис не нуждалась в дальнейших разъяснениях. Она уже знала. Сама испытывала то же самое. Она готова была опасно вспыхнуть в любую минуту, как пересохшая щепка: знала, что для большого пожара ей сейчас достаточно малейшей искры.
39 
