120 
При виде новых помощников и ликования супругов Хакаби Тори сердито пошла прочь. Грант последовал за ней и был уже совсем близко, когда она резко повернулась к нему.
– У тебя очень усталый вид, – сказал он, мягко касаясь ее руки.
Тори попятилась.
– Можно подумать, я сама не знаю.
– Теперь ты можешь искупаться в ванне, – предложил Грант. – Ее привезли специально для тебя.
Его грудной, убаюкивающий голос действовал на Викторию опьяняюще. Глубокая мраморная ванна в ее комнате – это звучало божественно. Мокнуть в дымящейся душистой воде, погрузившись до подбородка... Да помогут ей силы небесные! И тут от сознания своей слабости Тори рассердилась еще больше.
– Я не хочу ванну! Я не хочу твоих слуг! Я даже не знаю, где их размещать...
– А разве нельзя поместить их на третьем этаже?
Тори приложила пальцы к вискам.
– Мы не можем отапливать эти комнаты.
– Но ведь скоро лето...
– А их жалованье?
– Я готов оплатить все расходы.
Тори чопорно поджала губы.
«А я этого не хочу!» – хотелось выкрикнуть ей. Его жест выглядел разумным и логичным, но она должна была как-то излить свой гнев. Однако вместо этого она сказала:
– Смышленый коммерсант ищет другой путь в Корт. Ты думаешь, я совсем ничего не понимаю?
Лицо Гранта выразило откровенное недоумение.
– Вероятно, ты будешь думать, что я делаю подкоп под тебя до тех пор, пока наконец не убедишься, что это не так. Я привез их сюда, чтобы твоя жизнь стала легче. Да что ты вообще обо мне знаешь? – добавил он жестким голосом.
– У меня было достаточно времени, чтобы хорошо тебя изучить: если уж ты чего-то захочешь, ты будешь делать все, чтобы этого добиться. А в результате все будут смотреть тебе в рот и только и ждать твоего решения.
– Похоже, ты и впрямь хочешь, чтобы я ушел. – Грант покачал головой. – Черт побери, Виктория, не пора ли тебе образумиться?
Она ничего не ответила.
– А мне-то казалось, – прибавил Грант, – что ты уже начала понимать, как нам вдвоем хорошо работается. Вместе мы могли бы добиться еще и не такого успеха. – В его голосе сквозило разочарование. – Но видно, я ошибся.
Шагая в сторону конюшни, Грант заметил в окне Викторию – она нервно кусала губу и перебирала пальцами край старых штор. О чем она сейчас думает? Жалеет ли, что он уезжает? Или считает, что это к лучшему? А он-то надеялся, что она действительно может поменять свои убеждения.
Но вот удивительное дело: когда лошадь вихрем уносила его, свирепого и полного сожалений, он все же больше сердился на себя, чем на нее. Если Виктория так долго сохраняет враждебное отношение к нему, обида, которую он ей нанес, должно быть, слишком глубока. Эта мысль доводила его до исступления! Неужели во всем виноват он сам?
Нет, он не уедет. Ни сегодня, ни в другое время. Никогда.
Вернувшись на конюшню, Грант запряг лошадь и, нагрузив телегу стройматериалами, отправился на другую сторону пастбища. Чертова ограда там хоть и не упала, но должна была скоро упасть, а он сейчас нуждался в работе. К тому времени, когда Виктория наконец согласится выйти за него замуж, у нее будут лучшие заборы во всем графстве.
Израсходовав все привезенные материалы незадолго до захода солнца, Грант неторопливо двинулся к реке, чтобы ополоснуться. Потом он швырял в воду камни, наблюдая, как они падают на дно, и потом еще долго смотрел на воду.
С наступлением темноты он лег на скалу, устало потянулся и стал смотреть на звезды. Их расположение было для него привычно, как и сама Англия. Он рассеянно слушал, как деревня готовится ко сну. Сердце его, казалось, должно было радоваться, но Грант знал, что пока он не женится на Виктории, единственной женщине, которую он любил, ему не будет покоя.
Черт побери, как ему не хватало ее!
Он встал и потер ноющую спину. Хотелось бы ему знать, думает ли о нем Виктория? Может, ей тоже его не хватает? Или она настолько сильна и уверена в себе, что окончательно перечеркнула прошлое, и к нему никогда не будет возврата?
Грант повернулся и посмотрел в направлении Корта, будто таким образом он мог ее увидеть. Но то, что он в действительности увидел, заставило его вздрогнуть. Он глядел на жуткое зарево, судорожно водя рукой перед глазами, не веря себе.
В долине полыхал огонь.
Глава 32
Лежа в постели, Тори бездумно глядела на стены с отставшими обоями. Ей нравилась эта старая комната, обветшалая и запущенная. После ухода Гранта не было минуты, когда бы она не думала о нем. И каждую минуту она спрашивала себя, когда же пройдет ее опустошенность? Но от этого печаль ее только усиливалась, и она боялась, что этой печали не будет конца.
120 
