9 
Рейвен не понял, чему именно удивился больше, — тому, что Дженна успела побывать за мужем или тому, что она приехала в Массет совершенно одна.
— Ты проводишь здесь отпуск?
— Что-то в этом роде. — Девушка пожала плечами. — Вообще-то я свободный художник — и рисую, и фотографирую. Друг попросил меня сделать иллюстрации для книги об островах Королевы Шарлоты. И уже несколько недель я пытаюсь попасть в бухту, которая славится необыкновенными пейзажами. Но каждый раз случается что-то непредвиденное.
— Что-то непредвиденное?
— Обычно — дождь, часто — туман, еще чаще — ветер.
Рейвен ухмыльнулся.
— Добро пожаловать на острова Королевы Шарлоты!
— Ну да. Добро пожаловать в ад, — рассмеялась Дженна.
Смех понемногу угас. На мгновение ее глаза снова стали почти серебряными, отражая кипящие страсть и эмоции. — Никогда не видела такого дикого и такого прекрасного места. Острова словно … остались нетронутыми с древних времен. Эта нетронутость вот прямо на поверхности, ее можно потрогать. — Она ненадолго замолчала, затем мягко добавила: — Кажется, что это место имеет особое отношение со временем. Время подходит к островам, но, словно океан, омывает их и уходит дальше, не оставляя следа. Другие места меняются, но не острова Королевы Шарлоты. Они навсегда останутся такими, покрытыми легким туманом воображения. Вне времени. Только воображение и туман.
Во второй раз на Рейвена нахлынула волна симпатии к молодой женщине. Многие туристы находили острова мрачноватыми и стремились поскорее покинуть их. А Дженна, испытавшая грубую силу стихии и чуть не погибшая, все равно считает здешние места прекрасными.
— Да, мне тоже очень нравится здесь. Я приехал сюда насладиться тишиной, побыть наедине с самим собой и еще раз кое-что обдумать.
— А тебе приходится терпеть общество болтливой незваной гостьи, — сказала Дженна, поморщившись. — Извини, рада Бога, я не намеревалась нарушать твой покой.
— Ничего страшного. Раз ты оценила чарующую красоту островов, значит, понимаешь тишину. А мне не может помешать такая приятная гостья.
Так-то оно так, но она не заинтересует мужчину, не привлечет его, не возбудит желаний… Украдкой вздохнув, Дженна подумала, что ему, скорее всего, как и большинству представителей сильного пола, нравятся исключительно блондинки с загадочными голубыми глазами, чувственными алыми губами и с такими крутыми формами тела, что они напоминают изгибы горных дорог. Разве она сравнится с этими женщинами? Даже если обладает чувством юмора?
— Я когда-нибудь дождусь ответа насчет завтрака? — Рейвен бросил взгляд на чайник, что стоял на маленькой плитке в конце каюты. — Ты голодна?
— Ты, наверное, шутишь? Звуки, которые ты слышишь, — отнюдь не гром в небе, это мой желудок напоминает о своем существовании. — Дженна на мгновение забылась и сделала неосторожный жест рукой, но тут же поспешно натянула одеяло, которое опять сползло, обнажив тело.
Рейвен отвел глаза, сделав вид, что не заметил открывшихся взору нежных округлостей груди, увенчанных бархатисто-розовыми ягодками, настолько аппетитными, что он до боли сжал руки в кулаки, дабы побороть желание прикоснуться к ним.
Чайник между тем засвистел. Рейвен с радостью воспользовался возможностью, чтобы отвлечься от мыслей, которые будоражили фантазию и пробуждали желание… Он подошел к плите, разлил кипяток по кружкам. Но возбужденное воображение не давало покоя. Интересно, какой оказалась бы реакция Дженны, если бы он сообщил, как приятно ощущать рядом нежное обнаженное тело с плавными изгибами? Но сказать в открытую, значит, напрямик намекнуть на секс. А эту тему он собственноручно закрыл в тот момент, когда спрятал под одеялом искушающе дразнящие розовые соски. В ту же секунду блеск желания померк и в туманно-зеленых глазах. В каюте звучал лишь дружелюбный смех.
Он удивился, почувствовав горечь и сожаление, что не взял предложенное ею без всяких мыслей о том, почему она это предложила. Другие женщины хотели или не хотели его, но обычно его это не очень волновало. Единственным исключением стала Энджел. Ее отказ причинил страшную боль, которая преследовала его днем и ночью. Задолго до появления Майлза Хокинса, Рейвен понял, что некоторым вещам не суждено быть. Для него такой несбывшейся мечтой стала Энджел. Нужно или принять неизбежное, или погибнуть.
Жизнь есть жизнь. Он есть он. Любовь есть любовь. И, увы, она не для него.
9 
