очень нудно 
39 
«Уже шесть дней, как я замужем. Сегодня вечером кончится седьмой».
— Слава Богу, погода переменилась, — приговаривала Бланш, старательно укладывая длинные густые пряди волос своей хозяйки. — А то рыцари так и рвутся на соколиную охоту. Пока сидели в замке, прямо как взбесились, дочкам бедняков проходу не давали — те даже попрятались от них в свином загоне.
«Придет ли сегодня Саймон снова ко мне в спальню? Или Я буду каждую ночь вздрагивать от ужаса, ожидая, что он подкрадется к моей постели, стащит с меня платье и будет насиловать меня, пока я не истеку кровью?»
Ариана поежилась, с трудом переводя дух.
«Как жаль, что дети не появляются от поцелуев».
Пальцы ее сбились с такта, когда она вспомнила сдержанные и нежные прикосновения губ Саймона к своим губам.
Если Саймон и помнил их поцелуй, по его отношению к супруге этого не было заметно. Со времени их последнего объяснения наутро после свадебной ночи он держался с ней холодно, подчеркнуто любезно.
«Вот и прекрасно, мне ничего от него больше и не нужно».
Но это была ложь, отрицать которую не имело смысла.
До сего дня, однако, это была правда, и Ариана это тоже знала.
Ей нравились поцелуи Саймона, его ласковые и нежные прикосновения, его улыбка. Но ей совсем не нужна была его страсть, которая вспыхивала в его крови, подобно молнии в грозу, отчего его глаза становились бездонными и мерцающими. Ее пугала мужская сила, которая так легко одолевала ее, и собственная беспомощность. Ей была глубоко противна сама мысль о том, что ее тело используют только как сосуд для мужского семени.
«Будь осторожна, заигрывая со мной, иначе я пошлю ко всем чертям твои девические страхи и силой возьму то, что дали мне Бог и король».
— Леди, вы слышите? — прозвенел голосок Бланш.
Ариана, очнувшись, взмахнула длинными ресницами: похоже, служанка уже несколько раз окликала ее.
— Что, Бланш? — спросила она.
— Вам нравится ваша прическа?
— Да, конечно.
С недовольной гримасой Бланш отложила гребень: ее хозяйка едва взглянула на свое отражение в зеркале из медного листа.
— Ах, будь у меня ваши лицо да фигура, — заявила Бланш, — уж я бы не стала запираться в своей комнате, как монашка в келье.
— Так давай обменяемся телами, — усмехнувшись, предложила Ариана, — как лорд Эрик со своим волкодавом. Говорят, они это делают каждое полнолуние.
Бланш вздрогнула и торопливо перекрестилась.
— Не будь такой гусыней, — насмешливо произнесла Ариана. — Лорд Эрик был к нам очень добр.
— Да, сатана, говорят, тоже может обольстить.
— Сатана, да будет тебе известно, не носит на груди крест, как истинно верующий.
— А лорд Эрик?
— Он носит.
Бланш недоверчиво покачала головой.
— Спроси у местного священника, если мне не веришь, — сказала Ариана.
Ее голос звучал отрывисто, как и стаккато, извлеченное ею из струн арфы.
— Вам снова подать завтрак в спальню? — заботливо осведомилась Бланш.
Ариана уже готова была согласиться, но вдруг ею овладело странное беспокойство: она поняла, что смертельно устала от своего добровольного заточения — жизнь замка проходила мимо. Она встала и крепко прижала к себе арфу.
— Нет, — твердо произнесла она. — Я буду завтракать в большом зале.
Светло-голубые глаза Бланш распахнулись от изумления, но тем не менее она смиренно обронила:
— Как вам угодно, миледи.
Ариана направилась было к двери, но потом неожиданно остановилась, отложила арфу и принялась нетерпеливо расшнуровывать платье, которое надела в этот день к завтраку. Розовато-лиловая отделка на рукавах и подоле платья почему-то ее больше не привлекала.
— Подай мне мое свадебное платье, — сказала она.
— Это? Почему?
— Оно мне нравится больше.
Хмуро покосившись на свою взбалмошную хозяйку, Бланш открыла сундук с нарядами Арианы — в нем лежало всего несколько платьев, которые та привезла с собой из Блэкторна.
— Какая странная и грубая ткань, — пробормотала служанка.
Она держала платье на вытянутых руках, чтобы поскорее передать его своей госпоже.
— Грубая? Да что ты такое говоришь? — удивленно спросила Ариана.
— Полотно кажется легким и мягким, как облачко, а на ощупь — жесткое, что твой чертополох. И как только вы терпите, когда оно вам трет кожу. Даже ради того, чтоб угодить этим Посвященным, я бы на это не пошла.
Ариана недоуменно воззрилась на служанку.
39 
