46 
Франсина окинула его беглым высокомерным взглядом и снова посмотрела на Роберту.
– Итак, мисс Лоуренс, удачного вам дня.
– Вам того же, – ответила Роберта, молясь, чтобы Франсина скорее ушла.
Они встретились с Вивьен несколькими минутами раньше, чтобы туда, где ждал Джеффри, прийти вместе.
– Я решила купить не салаты или бутерброды, а по большому брикету мороженого, – сказала Вивьен, когда они уже шли к озеру.
– Ага. – Роберта почти ничего не слышала.
– Джеффри любит мороженое? – спросила Вивьен.
– Что?
– Мороженое! – почти прокричала Вивьен. – Я купила для нас на ланч. Джеффри его ест? Или ему все подавай на серебряных тарелочках – он же голубых кровей?
Роберта рассеянно качнула головой.
– Не знаю. – Когда они общались в Ирландии, мороженого не покупали.
– Даже если не ест невелика беда, – пробормотала Вивьен. – Нам с тобой больше достанется.
Джеффри сидел на скамейке, погруженный в свои мысли. Едва увидев его, Роберта насилу совладала с порывом подбежать и броситься ему на шею. Он услышал шаги, повернул голову. Посмотрел на Вивьен и перевел вопросительный взгляд на Роберту.
– Недоволен, что я тоже приперлась, – прошептала Вивьен. – Уж не обессудьте, господин писатель, иначе нельзя. Послушай, а он очень даже...
– Тише, – прошипела Роберта.
Джеффри встал со скамьи и сделал два шага им навстречу. Роберта глубоко вздохнула, стараясь придать себе беспечный вид. Задачка оказалась не из легких – руки слегка дрожали, а сердце замирало.
– Привет! – первой воскликнула она, решив, что, если сразу задаст непринужденно-дружеский тон, будет куда легче продолжать в том же духе до конца встречи. Она должна стать последней в жизни. Думать об этом, чтобы не расклеиться в самую неподходящую минуту, Роберта себе строго-настрого запретила. – Знакомься, моя подруга детства Вивьен Трэверс. Вивьен, это Джеффри О’Брайен.
Вместо того чтобы, как обещала, впиться в Джеффри испепеляющим взглядом, Вивьен вдруг просияла восторженной улыбкой.
– Здравствуйте. Страшно рада с вами познакомиться!
– Я тоже, – вежливо, но гораздо менее вдохновенно ответил Джеффри.
Они обменялись рукопожатиями.
– Я прочла все ваши книги! – воскликнула Вивьен.
Все? – изумилась Роберта. Ну и ну!
– И теперь мне кажется, будто я и бывала в Белфасте, и выходила на рыболовецких судах в океан, а с главными героями – Джо, Филом, Томасом – лично и близко знакома! – торжественно и с неподдельным восторгом объявила Вивьен.
– Тронут и польщен, – гораздо теплее, чем в первый раз, ответил Джеффри.
Она точно с ума сошла! – в ужасе подумала Роберта. Не помогает мне, а только вредит – теперь Джеффри решит, будто это я навязываю ей его книги, вообразит, что и сама только и живу этими его душещипательными историями! Надо скорее сменить тему, а то Вивьен начнет рассыпаться в похвалах.
– Итак! – громко и бодро сказала она, заметив, что подруга, глядя на Джеффри, словно первоклашка на обожаемого учителя, опять открывает рот. – Времени у нас мало, давайте перейдем к главному. – Она указала на скамейку, предлагая всем присесть.
Вивьен села первая – не посередине, как было бы лучше для Роберты, а с краю.
– Ой! У меня ведь мороженое! Будете? – спросила она у Джеффри.
Тот, хоть и явно досадовал из-за ее присутствия, с умилением улыбнулся.
– Конечно. Как можно отказаться от мороженого?
Вивьен мгновение смотрела на него, как на полубога, потом быстро достала из бумажного пакета брикеты мороженого, первый протянула Джеффри, второй – Роберте, а третий оставила себе.
– Благодарю, – сказал Джеффри, садясь на другой край. Роберте ничего не оставалось, как сесть посередине. Впрочем, так было спокойнее. Если бы Вивьен загородил собой плечистый Джеффри, показалось бы, что ее вовсе тут нет. Она вдруг притихла, явно чтобы не мешать беседе. Изменница!
– Короче, так: в Нью-Йорке я родилась и выросла. Наш дом в Гринич-виллидж, на Бликер-стрит, напротив вегетарианского ресторанчика. – Говорила Роберта, наверное, громче, чем следовало, но была рада и тому, что голос не дрожит и пока не одолевают мысли о грядущих муках.
– А теперь почему живешь в Лондоне? – внезапно спросил Джеффри, развернув мороженое.
Перед глазами Роберты запестрели воспоминания о тех временах, когда ей пришлось срочно переехать из Дублина в Англию, и сделалось настолько тошно и больно, что онемели пальцы. Она хотела ответить – бесстрастно и уклончиво, но почувствовав, что не сумеет прикинуться спокойной, молчала. Мороженое начало таять в ее руках.
46 
