11 
— Мне нравится твоя мама. У тебя ее волосы… И глаза тоже. — Он снова вонзил зубы в сандвич. — Очень жаль, что в остальном ты на нее не похожа.
— Еще я унаследовала ее фигуру, — процедила Тейт сквозь зубы.
Мэтью окинул ее оценивающим взглядом.
— Да, пожалуй, ты права.
Ощутив вдруг неловкость, Тейт немного отодвинулась.
— Не наседай. От тебя никуда не деться, даже под водой.
— Угощайся. — Мэтью невозмутимо поднес сандвич к губам Тейт, и ей ничего не оставалось, кроме как откусить кусочек. — Ты — мой талисман.
Тейт чуть не подавилась.
— Прости, не поняла.
— Здорово у тебя получается. Безупречная и в то же время ледяная вежливость, — похвалил Мэт. — Мой талисман. Ведь ты была рядом, когда я нашел шпагу.
— Это ты был рядом, когда я нашла шпагу, — возмутилась Тэйт.
— Неважно. Есть кое-что, к чему я никогда не поворачиваюсь спиной. К мужчине с алчностью в глазах, к женщине с огнем в глазах… и к судьбе, счастливой или несчастливой.
— По-моему, умнее не искушать судьбу.
— Нет. Лучше встретиться с ней лицом к лицу. Лэситеров долго преследовало невезение. — Пожав плечами, Мэт доел сандвич. — Кажется, ты принесла мне удачу.
— Это я нашла монеты.
— Может, и я принес удачу тебе.
— У меня кое-что есть! — воскликнула Мариан. — Посмотрите.
Мэтью поднялся и, поколебавшись, протянул руку. С не меньшей настороженностью Тейт приняла его помощь.
— Гвозди. — Мариан вытерла потное лицо носовым платком. — И вот еще… — Она извлекла из обломков ракушек маленький кружок. — Кажется, пуговица. Медная или бронзовая.
Мэтью склонился над ее находками. Два железных гвоздя, несколько черепков, искореженный кусок металла — вероятно, бывшая пряжка или булавка. Однако его заинтересовали только гвозди. Он взял один, повертел в руках, представляя обреченный на гибель корабль.
— Медь, — восхищенно объявила Тейт, оттирая пуговицу смоченной раствором тряпкой. — С гравировкой. Маленькая роза. Наверное, с платья пассажирки, — добавила она.
Мэтью мельком взглянул на пуговицу.
— Вероятно, мы наткнулись на место, где корабль ударился о дно. Затем течение могло протащить его куда угодно. — Он обвел взглядом безбрежную морскую гладь. — Куда угодно.
Тейт покачала головой.
— Тебе не удастся обескуражить меня после такой находки. Мэтью, подумай только, одно погружение — и мы поднялись не с пустыми руками. Монеты и гвозди…
— Черепки и медная пуговица. — Мэтью швырнул гвоздь обратно в кучку. — Ерунда, Рыжик. Даже для любителя.
— Это только начало. Папа верит, что нам повезет. Я тоже.
Вся дрожит от гнева, заметил Мэт. Подбородок гордо вздернут, острый, как гвозди у ее ног. Глаза горят. Господи, как жаль, что она студентка!
Он дернул плечом и снисходительно похлопал ее по плечу.
— В любом случае мы развлечемся. Только гораздо чаще подобной ерундой все и заканчивается. Отдохните, Мариан, я приберу на палубе.
— Ты настоящий оптимист, Лэситер. — Почему-то под его пристальным взглядом Тейт стало жарко, и она стянула футболку. — Я поплаваю.
Когда Тейт нырнула в воду, Мариан улыбнулась.
— Точно как ее отец. Уверена, что труд и настойчивость непременно принесут плоды. Когда веришь, что этого недостаточно, легче переносить неудачи. Я сама уберу, Мэтью. У меня своя система. А ты привези мне молока.
ГЛАВА 3
Тейт считала пессимизм разновидностью трусости и защитой от разочарований, а потому хуже всего она чувствовала себя, когда пессимизм одерживал верх.
За две недели, поочередно работая под водой от рассвета до заката, обе команды нашли всего лишь несколько проржавевших железяк. Тейт говорила себе, что рано падать духом, и продолжала поиски с энтузиазмом и тщательностью, в общем-то совершенно безосновательными.
С каждым погружением они продвигались все дальше на север, обследуя новые территории. Каждый раз Тейт охватывала дрожь предвкушения, и она говорила себе, что уж сегодня их точно ждет удача.
Вечерами она корпела над картами и копиями документов. Чем высокомернее становился Мэтью, тем отчаяннее она хотела найти затонувшее судно… хотя бы для того, чтобы доказать его неправоту.
Безусловно, эти две недели не были потрачены зря. Погода стояла прекрасная, от красоты подводного мира захватывало дух, а когда Мариан настаивала на отдыхе, они совершали набеги на сувенирные лавочки и устраивали пикники на берегу. Тейт обследовала кладбища и старинные церкви, надеясь найти ключ к тайне погибших в 1733 году кораблей, однако больше всего ей нравилось наблюдать за Баком и отцом.
11 
