13 
– Хм, у нас нет никакого конкретного дела, – твердо сказали эффективные ходули. – Просто мы оказались у вас в коридоре, и нам вдруг захотелось узнать, насколько хорошо мы известны обществу. Способно ли оно ответить, кто такие эффективные ходули. Потому и постучались в вашу дверь.
Я поспешил извиниться за пробел в своих знаниях.
– Но вам не стоит расстраиваться из-за этого. Я ведь не все общество.
Эффективные ходули достали трубку из кармана, два-три раза пристукнули ею о ладонь, затем вновь убрали в карман.
– Кстати, вы не знаете, в мажоре или миноре написан струнный квартет Моцарта № 15, K. 421? – спросили меня эффективные ходули, словно пытались дать мне еще один шанс.
Я ответил, что не знаю. Да и откуда мне знать? Я с утра до вечера занят на работе, прокладывая новую канализацию.
Побледнев, эффективные ходули ткнули в меня пальцем и закричали:
– Вот видите, вы и есть общество. – А затем хлопнули за собой дверью.
Я так и не понял, что это было, но, поскольку история эта никакого развития не имела, я сел за обед: рис и тушеная редька.
Зоопарк
– Послушай, Коитиро. Ты какой-то странный человек. Очень и очень странный.
– Ничуточки я не странный. Если кто здесь и странный – так это ты. Я полагаю, это вполне естественно, когда человек пытается осознать себя, понять, что его формирует. Как это действует и куда меня это приведет? Разве ты об этом никогда не думаешь?
– Ой-ой-ой.
– Что это значит – «ой-ой-ой»?
– Я просто удивилась, хе-хе-хе.
– Послушай, Сугако. Нельзя так издеваться над людьми. Людям свойственно серьезно размышлять. Если ты и дальше будешь так презрительно относиться к людям и смеяться над ними, тебе самой придется от этого пострадать.
– Смотри, смотри. Бык. Му-у-у-у.
– Ну хватит. Не вешай браслет на нос. Послушай, я прошу тебя, ты же человек, не надо так больше делать. И не надо больше надевать лифчик задом наперед и изображать из себя верблюда. Вон все уже смотрят на нас.
– Хм, как скучно. У тебя, Коитиро, совершенно нет чувства юмора. Раз у нас свидание в воскресенье в зоопарке, мы ведь не будем говорить о Ясперсе или Юнге. Давай поговорим о чем-нибудь повеселее, развлечемся на всю катушку.
– Но, Сугако, сам факт, что мы с тобой оказались в воскресенье в зоопарке, уже многое сообщает нам о жизни и сознании. Самый важный фактор, поддерживающий наше сознание, – память. Наше сознание собирает воспоминания и может вызывать их при необходимости. Таким образом, оно состоит из множества мелких частей. А соответственно…
– Смотри, Коитиро, палтус!
– Ну довольно! Зачем ты улеглась на землю? Грязно же. Давай же, вставай. Вон дети над тобой смеются. Тебе ведь уже двадцать шесть лет. Может, пора повзрослеть немного?
– Коитиро!
– Что еще?
– Может, поменяемся ролями?
– Давай, – сказал я.
А затем встал на четвереньки и стал бегать вокруг нее.
– Иго-го, иго-го, я лошадка Санта![15] Никто не хочет поиграть со мной в сумо?
– Ну хватит, Коитиро. Что еще за глупости? – сказала Сугако.
Продавец индии
Где-то раз в два месяца к нам приходит продавец индии. Стоит матушке сказать:
– Наверное, продавец индии к нам скоро заглянет, – и через два-три дня у нас на пороге возникает продавец индии собственной персоной, словно бы услышал. Поэтому я всегда ей говорю:
– Мама, не надо вспоминать этого продавца индии. Всякий раз, как ты его вспоминаешь, он к нам приходит.
И матушка всегда отвечает с сожалением:
– Может, и так, не стоит мне о нем вспоминать, – но вскоре об этом забывает и опять нет-нет да и сболтнет случайно: – Наверное, продавец индии…
И вот он опять стоит у нас на пороге.
Продавец индии – загорелый и голосистый дядька. За плечами у него всегда тяжелый мешок. Думаю, с моим отцом они ровесники, но выглядит продавец гораздо энергичнее. Глаза большие, широко распахнутые – словно не глаза, а два больших жука.
– Все это благодаря индии, – говорит он мне с гордостью. – Малыш, если будешь пользоваться индией, быстро повзрослеешь, станешь таким же сильным, как дядя, и проживешь жизнь, исполненную смысла.
То, что говорит «дядя», слишком сложно для моего понимания, однако всякий раз, когда я разговариваю с продавцом индии, мне кажется, будто меня за что-то ругают, – так на душе неспокойно. Иногда продавец индии бранит даже мою матушку. Просто невероятно. Ведь даже мой отец не смеет ее ругать.
13 
