20 
— Она не просто клиентка, — вскинулась Эй Джи. — Она моя мать!
После неожиданного сообщения оба на мгновение словно лишились дара речи. Он все еще держал ее за плечи, пока она пыталась овладеть собой. Конечно, он должен был это заметить, понял Дэвид. Овал лица, глаза. Особенно глаза.
— Будь я проклят!
— Могу только согласиться с этим, — пробормотала Эй Джи и прислонилась к машине. — Послушайте, это не для публикации. Понятно?
— Почему?
— Потому что мы обе так хотим. Наши родственные отношения — это наше личное дело.
— Хорошо. — Он редко оспаривал чье-либо право на частную жизнь. — Хорошо, это объясняет ваш особый личный интерес, но, по-моему, вы слишком далеко заходите.
— Мне плевать, что вы об этом думаете! — Она высвободилась из его рук. — Простите.
— Нет. — Дэвид невозмутимо преградил ей путь. — Кое-кто может сказать, что вы вмешиваетесь в жизнь матери, потому что вам нечем заполнить свою?
Глаза ее потемнели.
— Моя жизнь вас не касается, Брейди.
— В данный момент да, но пока продолжается этот проект, жизнь Клариссы касается и меня. Не мешайте ей, Эй Джи!
Это звучало настолько нравоучительно, что она взъярилась пуще прежнего.
— Вы не понимаете!
— Может, и не понимаю. Так объясните мне.
— Что, если Алекс Маршалл за обедом склонит ее к интервью? Что, если он хочет остаться с ней наедине, чтобы начать приставать к ней?
— А что, если он просто хочет пообедать с интересной, привлекательной женщиной? Вы должны больше доверять Клариссе!
Она сложила руки.
— Я не допущу, чтобы ей причинили боль.
Он понял, что спорить с ней сейчас бесполезно.
— Поедем прокатимся!
— Что?
— Прокатимся. Вы и я. — Он улыбнулся ей. — Ведь вы прислонились именно к моей машине.
— Ой, простите! — Она снова выпрямилась. — Я должна вернуться в офис. Меня ждет куча бумаг, в которых необходимо разобраться.
— Бумаги подождут до завтра. — Дэвид вынул из кармана ключи от своей машины и открыл дверцу. — Давайте проедемся по дороге вдоль пляжа?
Эй Джи согласилась. После столь бурных переживаний ей нужен был свежий воздух, скорость успокоит ее, освежит голову. Может быть, неразумно ехать именно с Дэвидом, но…
— Вы опустите верх?
— Безусловно.
Это помогло… Быстрая езда, свежий воздух, запах моря, рев радио. Он не болтал с ней, не пытался вовлечь ее в разговор, и, видимо, поэтому Эй Джи сделала то, что редко позволяла себе в чьем-то обществе. Она расслабилась.
Когда в последний раз ехала она по побережью, не помня ни о времени, ни о расстоянии? Если она не могла припомнить, значит, это было давным-давно. Эй Джи закрыла глаза, стараясь ни о чем не думать и наслаждаться жизнью.
Кто она такая? — спрашивал себя Дэвид, наблюдая, как она постепенно приходит в себя. Жесткий, деловой агент, стремящийся получить свои десять процентов от ловкой сделки? Или сверх меры заботливая, преданная дочь, которая отстаивает десять процентов прибыли, приносимой талантом своей матери, и выходит из себя из-за того, что ее мать принимает самостоятельные решения? Он не мог ее раскусить.
Дэвид хорошо разбирался в людях. Иначе бы в кинобизнесе он производил только домашние фильмы. И все же когда он поцеловал Эй Джи, то, к своему удивлению, вместо резкой, уверенной в себе бизнес-леди увидел перед собой нервную, уязвимую женщину. Она почему-то не вполне соответствовала тому образу, который, видимо, сама же и создала. Интересно узнать почему?
— Голодны?
Эй Джи, полусонная, открыла глаза и посмотрела на него. Как же так, почему он не заметил этого раньше? — спрашивал себя Дэвид. Ее глаза так напоминали глаза Клариссы, их форму, цвет, глубину. В его голове мелькнуло, что, может быть, она и в других отношениях напоминает Клариссу. И тут же он отогнал от себя эту мысль.
— Простите, я прослушала, — пробормотала она.
Зато уже после первой их встречи она могла описать его лицо до мельчайших деталей, от жестких скул до слегка вдавленного подбородка. Глубоко вздохнув, она замолкла. Разумная женщина контролировала ее мысли так же тщательно, как и эмоции.
— Я спросил, голодны ли вы?
— Ужасно. — Она потянулась. — Как далеко мы заехали?
Не очень далеко, пробежала у него в голове непрошеная мысль. Недостаточно далеко.
— Миль двадцать. Выбирайте! — Он подъехал к обочине дороги и показал на ресторан с одной стороны и ларек с гамбургерами с другой.
20 
