очень нудно 
9 
Он с любовью взглянул на надетый на манекен костюм — пиджак с отделанными замысловатой декоративной лентой лацканами и короткую юбку довольно простого покроя.
— История моего самостоятельного портняжничества началась вот с этого костюма, — произнес он, повернувшись к Софи и посмотрев на нее взглядом человека, уверенного, что собеседник поймет его именно так, как ему того хочется. — Окончив колледж, я устроился работать на одну швейную фабрику и одновременно начал свое дело. Открыл маленькое ателье, разместившееся в моей гостиной.
Филип помолчал, вспоминая первые дни своей творческой деятельности и размышляя о том, почему ему вдруг захотелось рассказать о них очаровательной Софи Лоринг. Затем продолжил:
— Этот костюм входил в первую коллекцию, которую я отважился представить на суд профессионалов. Я вложил в него всю свою душу…
Софи внимательно рассмотрела пиджак. Отлично подчеркивающий изгибы женской фигуры, созданный из дорогой и в то же время практичной ткани, он идеально подходил для натур сексапильных, элегантных и при этом деловых, привыкших к насыщенной событиями жизни, к кипучей деятельности.
— Через три года мое маленькое ателье превратилось в «Филип Вассон компани» и переехало сюда, на Оулд Бонд-стрит… — задумчиво произнес кутюрье.
— Чудесная вещь, — сказала Софи.
Вассон вскинул голову и устремил на девушку сосредоточенный взгляд, как будто, неожиданно вернувшись из какого-то мысленного путешествия, очень заинтересовался услышанными словами, хотя не понял, о чем конкретно идет речь.
— Я о костюме, — сказала Софи, ничуть не обиженная его рассеянностью. — Для современной женщины, занятой, успевающей переделать массу дел и при этом любящей выглядеть обольстительно и женственно, это просто находка.
— Как точно вы подметили: занятой и любящей выглядеть обольстительно. Вы зря не считаете себя мудрой, — произнес Филип, возвращаясь за стол и не сводя с Софи изучающего взгляда. — Именно эти цели я и преследую: одеть наших с вами современников, вечно куда-то спешащих, загруженных делами и проблемами, в одежду, которая подчеркивала бы их индивидуальность, достоинства, сексуальность.
Вассон всмотрелся в ясные голубые глаза Софи, будто пытаясь понять, способна ли она прочувствовать всю глубину задач, которые он перед собой ставит.
— Я хочу, чтобы люди в своей спешке и повальном увлечении компьютерами, Интернетом, страстью достичь каких-то высот не забывали о красоте, о гармонии.
Он отметил вдруг, что эти два слова — красота и гармония — идеально подходят для его собеседницы. Густые волосы Софи цвета золотистой пшеницы поразительным образом сочетались с сияющими голубыми глазами, с чистой белой кожей. Полная высокая грудь смотрелась божественно по сравнению с узкой девичьей талией.
Как здорово, что я обратил на нее внимание, что пригласил на эту встречу, подумал вдруг Филип, испытывая странное душевное волнение.
— Надеюсь, скоро мы с вами объединим усилия на благо окружающих нас людей и во имя искусства! — с шутливым пафосом произнес он, прерывая затянувшуюся и становящуюся неловкой паузу.
— Я тоже на это надеюсь, — ответила Софи, очаровывая Филипа открытой, доверчивой улыбкой.
В кабинет заглянул фотограф, и Вассон оживленно поднялся.
— А вот и Томас! Пойдемте, Софи, сделаем несколько пробных снимков и прикинем, какие из платьев будут смотреться на вас лучше всего. — Он повернулся к фотографу. — Ты случайно не видел Джейн?
Томас отрицательно покачал головой.
— Надо бы найти ее, — произнес Вассон, вместе с Софи направляясь к двери.
Спустя несколько минут они трое, правая рука Вассона Джейн, женщина лет сорока с крупноватым носом, почти незаметным из-за одухотворенных и умных зеленых глаз, и парикмахер-стилист Тедди, веселый парнишка с выкрашенными в разные цвета волосами, собрались в просторной, ярко освещенной комнате.
Филип, всегда работающий с полной отдачей, сейчас приступил к делу с удвоенной энергией. Софи Лоринг не переставала его удивлять. Начав позировать перед фотографом, она на глазах превратилась в модель суперкласса, в бесподобную актрису, в мастера, перед которым снимают шляпу.
— Улыбочку! — командовал Томас. — Улыбочку невинного младенца, непорочной скромницы!.. Превосходно! А теперь изображаем суровость, граничащую с агрессией!.. Вот-вот! Потрясающе!.. Теперь испуг, растерянность, беспомощность… Да-да-да! Отлично!
9 
