48 
Когда он скользнул внутрь ее, Черити услышала его низкий стон. Значит, Роман пленен так же, как и она.
Прижавшись к ее шее, Роман подавил желание устремиться к освобождению. Он был в ловушке между адом и раем и упивался этим. Упивался ею. Ими обоими. Роман услышал, как Черити простонала его имя, почувствовал, как в нее влилась сила. Она была с ним, как никто ранее.
Черити обняла Романа, чтобы помешать ему изменить позу.
— Не двигайся.
— Я причиняю тебе боль
— Нет. — Она издала долгий выдох. — Нет, не причиняешь.
— Я слишком тяжелый, — настаивал Роман и, прижав ее к себе, перевернулся так, что теперь сверху оказалась Черити.
— Хорошо. — Черити удовлетворенно положила голову Роману на плечо. — Ты самый невероятный любовник.
Он даже не попытался скрыть улыбку.
—Спасибо. — Роман собственническим жестом провел по ее телу к бедру. — У тебя
их было много?
Теперь настала очередь Черити улыбаться. Легкая нотка ревности в его голосе была гигантским добавлением к превосходной ночи.
—Определи значение слова «много»? Проигнорировав быстро мелькнувшее раздражение, Роман решил поддержать игру:
— Более трех. Три — это несколько. Все, что больше трех, уже много.
— А, значит, вот как… — Черити почти пожалела, что не может солгать и придумать целую толпу мужчин. — Думаю, у меня было меньше нескольких. Но это не значит, что я не узнаю невероятного любовника, когда повстречаю его.
Роман прямо посмотрел на нее:
— Я ничем в своей жизни не заслужил тебя.
— Не будь глупым. — Черити приподнялась на локтях, чтобы быстро поцеловать его. — И не меняй темы.
— Какой темы?
— Ты хитер, Девинтер, но не настолько. — Она подняла бровь и стала изучать его в свете лампы. — Теперь моя очередь спросить тебя, было ли у тебя много любовниц.
В этот раз Роман не стал улыбаться.
—Слишком много. Но только одна из них имеет значение.
В глазах Черити потухла радость до того, как она закрыла их.
—Ты заставишь меня плакать, — пробормотала Черити, вновь склоняя голову ему на
грудь.
Пока нет, думал Роман, поглаживая ее волосы. Пока нет, но достаточно скоро именно так и произойдет.
— Почему ты до сих пор не вышла замуж? — спросил он. — Почему у тебя нет детей?
— Странный вопрос. Я никого не любила достаточно сильно. — Черити вздрогнула при собственных словах, а затем заставила себя улыбнуться и поднять голову. — Это не был намек.
Но это было именно то, что хотел услышать Роман. Он знал, что сошел с ума, если позволяет себе думать об этом, даже на несколько часов, но он хотел представить, что Черити любит его достаточно сильно, чтобы простить и принять.
—А что насчет путешествий, которые ты хотела совершить? Не стоит ли для начала заняться ими?
Черити пожала плечами и вновь легла ему на грудь.
—Может, я не путешествовала потому, что глубоко внутри знаю — мне не понравится посещать все эти места в одиночку. Что хорошего в Венеции, если тебе не с кем ехать в гондоле? Или в Париже, если некого держать за руку?
—Ты можешь поехать со мной.
Черити почти засыпала, но засмеялась. Она понимала, что у Романа едва ли хватит денег для себя одного на паром.
—Хорошо. Дай знать, когда собираться.
— А ты сделаешь это? — Роман поднял голову, чтобы заглянуть в ее сонные глаза.
— Конечно.
Черити поцеловала его, уютно устроив голову на его плече, и заснула. Роман выключил лампу на тумбочке и долгое время держал Черити в объятиях, глядя во тьму.
Глава 8
Черити медленно открыла глаза, задаваясь вопросом, почему не может двигаться. Она неуверенно посмотрела в лицо Романа. Оно находилось всего в нескольких сантиметрах от нее. Во сне Роман придвинул ее ближе к себе, в результате чего их руки и ноги оказались переплетенными. Хотя его объятие и было своего рода защитой, оно казалось ей невыносимо милым.
Игнорируя неудобство, Черити лежала неподвижно и, пользуясь моментом, наблюдала за Романом.
Она всегда думала, что люди выглядят мягче, более уязвимо во сне. Но только не Роман. У него было тело борца и глаза мужчины, привыкшего встречать проблемы лицом к лицу. Сейчас же глаза его были закрыты, а тело расслаблено. Почти расслаблено.
Все еще изучая его, Черити решила, что Роман выглядит жестоким, несмотря на то, спит он или бодрствует. Но всегда ли он был таким? Или был вынужден стать таким? Но улыбка придавала его лицу очарование, практически полностью убирала из его глаз настороженность. Однако, по мнению Черити, Роман слишком редко улыбался.
48 
