130 
Дом Брэнсона был отделан в строгом и изысканном стиле: мебель из темного дерева, кожаные кресла и стулья, тяжелый хрусталь. Ева остановилась при входе и покачала головой:
– Нет, это она движущая сила, локомотив, который тащит этот поезд. Нам не стоило тратить время на посещение его завода. Она управляла всем отсюда.
Они пересекли холл и вступили в по-женски изящный кабинет Клариссы. Ева подумала, что эту комнату можно было бы назвать гостиной. Интерьер кабинета был выполнен в розовых тонах, элегантные кресла притягивали к себе изысканными формами. Светильники и торшеры с тонированными плафонами и абажурами были расположены так, чтобы свет равномерно распределялся по всему помещению. Мраморная каминная доска была уставлена небольшими вазочками с завядшими цветами.
Ева подошла к небольшому столу на высоких витых ножках и осмотрела малогабаритный компьютер. Диски состояли в основном из программ, связанных с модой, магазинами, ведением домашнего хозяйства и светскими мероприятиями.
– Наверняка это не все. Должно быть еще что-то. Засучи рукава, Пибоди. Давай-ка разворошим эту змеиную нору!
– Мне, кажется, это доставит удовольствие.
– Тот, кто живет среди такого обилия розовых тонов, должен быть ненормальным.
Они осмотрели комод, заглянули под него и за него. В одном из ящиков обнаружили легкий халат – тоже розовый. Поискали за картиной, на которой акварелью был изображен английский парк, но не нашли там ничего, даже пыли.
Наконец Пибоди повезло, и она издала победный клич:
– Диск! Он был спрятан здесь, в этой подушке с лебедем.
– Нужно его проверить.
Ева вставила диск в гнездо, и по ее лицу расплылось блаженство: устройство сразу заработало.
– Забавно. Она прячет его, но не кодирует.
Это был дневник – записи несчастной, беспомощной женщины, вынужденной долгие годы терпеть избиения, изнасилования и оскорбления.
«Я услышала, как он вошел в дом, и решила, что если он увидит меня спящей, то оставит в покое. Сегодня я старалась все делать правильно. Но когда он начал подниматься по лестнице, я поняла, что он пьян. Потом, когда он подошел к кровати, я уловила запах.
Я лежала с закрытыми глазами и почти не дышала, молясь о том, что он слишком пьян и не тронет меня. Но никто не слышит молитв.
– Притворяешься спящей, малышка?..»
Слова, голос, запах спиртного и конфет, руки, которые хватают, притягивают и бьют, – все эти воспоминания внезапно набросились на Еву и захлестнули ее с головой.
«Я умоляла его остановиться, но было уже поздно. Он держал меня руками за горло, стиснув его так, что я не могла издать ни звука, и вталкивал себя в меня, причиняя мне боль и жарко дыша мне в лицо.
– Не надо, пожалуйста, не надо…»
Ева знала, что мольбы никогда не приносят ничего хорошего. Руки на ее горле, стискивающие так, что перед глазами начинают плясать красные пятна; жгучая, раздирающая боль от очередного изнасилования, тошнотворно-приторное дыхание перед ее лицом…
– Лейтенант! Даллас! – трясла ее за руку Пибоди. – Что с вами? Вы страшно побледнели.
– Я в порядке, – спохватилась Ева, чувствуя, что ей не хватает воздуха. – Это подброшено. Она знала, что во время расследования кто-нибудь обнаружит этот диск. Пройдись по нему дальше. Ей было нужно, чтобы мы дочитали до конца.
Ева подошла к окну, распахнула его и свесилась наружу. Леденящий ветер хлестнул ее в лицо и перехватил горло словно мелкими иголочками льда.
«Я больше не пойду туда», – пообещала сама себе Ева. Она не могла позволить себе снова вернуться в ад своего детства. Она должна была стоять там, где стояла, и держать себя в руках.
– Кларисса говорит о Заке, – подала голос Пибоди. – Использует довольно цветистый язык влюбленной. Рассказывает о том, как они встретились, о том, что она почувствовала, когда узнала о его приезде…
Пибоди подняла голову и с некоторым облегчением увидела, что лицо Евы вновь обрело нормальный цвет. Хотя она подозревала, что это, скорее всего, результат воздействия студеного ветра, но все-таки отважилась продолжить пересказ:
– Она описывает, как спустилась в мастерскую… Ну, дальше нам все известно со слов их обоих. Я добралась почти до конца. Так… Она говорит, что приобрела силы благодаря Заку и что наконец-то решилась бросить своего мужа. Запись обрывается на том, как она упаковала свои вещи и собралась позвонить Заку, чтобы затем начать новую, настоящую жизнь.
130 
