Лёгкий, ненавязчивый романчик 
60 
Рорк даже не поднял головы. Он не глядя положил руку Еве на плечо, как бы предостерегая ее от дальнейших движений, и торопливо сказал:
– Есть еще один – на колосниках, на переходном мостике. Я займусь им.
– Ты займешься маршированием отсюда, и прямо сейчас!
– Ева, мы оба понимаем, что у нас нет времени на споры. Если эти мерзавцы держат здание под наблюдением, то они уже знают, что ты их вычислила. И теперь они могут привести оставшиеся заряды в действие в любой момент.
– Вот поэтому-то всем, кто здесь находится… – начала было Ева, но осеклась. Она уже видела только его спину – Рорк быстро пробирался сквозь напиравшую толпу.
– Черт возьми! Черт возьми! – бормотала Ева, локтями прокладывая путь в людском потоке и пытаясь отогнать от себя панику. Ей удалось настичь Рорка, когда он открывал замок боковой двери.
– Тебе не нужно здесь быть! – одновременно сказали они друг другу, и Рорк чуть не рассмеялся: – Ничего страшного, только не суетись вокруг меня.
Совладав с замком, он стал быстро подниматься по узким металлическим ступенькам. Ева старалась не отставать, понимая, что теперь за них решает судьба: победить или проиграть.
Снизу доносилось эхо голосов, которое, отражаясь от толстых стен, сливалось в монотонный гул. Здесь, наверху, вдали от рампы, от гигантских люстр и роскоши интерьера, театр выглядел уже не таким красивым, а местами – даже отталкивающим. Некрашеные стены, обшарпанные двери, грязные узкие лестницы, совершенно необъяснимая для человека с улицы планировка каких-то пустот и ходов. Эта внутренняя, рабочая сторона театра напоминала актера без костюма и грима.
После долгого изнурительного подъема они очутились перед чем-то похожим на палубу судна: мостки, лебедки, металлические лесенки… Отсюда сцена была видна как на ладони. Ева ужасно боялась высоты; она поспешно отвела взгляд от сцены и стала с удивлением разглядывать массивные механизмы управления и толстые катушки тросов.
– Где… – начала она, но потеряла дар речи, увидев, как Рорк шагнул куда-то в пространство.
– Я ненадолго, – сказал он.
– О боже, Рорк!
Она взобралась выше и увидела, что он идет все-таки не совсем по воздуху. Но длинная металлическая пластина, по которой он шагал, была не более шестидесяти сантиметров шириной. Она напоминала мостик, перекинутый на огромной высоте над сценой, который пролегал среди огромных софитов, канатов, тросов, блоков и металлических балок. Как только Ева ступила на эту пластину, у нее зашумело в ушах и стало казаться, что мозг начал плавать в голове.
Рорк прекрасно знал, что Ева боится высоты, но, обернувшись, он понял, что она все же пойдет за ним.
– Ева, иди обратно, не будь такой упрямой!
– Замолчи. Где эта хреновина?
Рорк решил хоть как-то помочь ей и опустился на четвереньки в расчете на то, что она последует его примеру.
– Здесь, под мостиком.
Ева, благодарная ему за показанный пример, тоже опустилась на колени. Сцепив зубы, она приказывала себе смотреть только на Рорка: «Не смотри вниз, только не смотри вниз, дура!»
Но, конечно же, вниз она посмотрела. Толпа сильно поредела, и теперь полицейские выпроваживали оставшихся. Копошившиеся в оркестровой яме сотрудники «взрывного отдела» казались игрушечными. Но сквозь оглушительный шум в ушах Ева все же услышала с высоты их торжествующий крик.
– Они одолели еще один заряд, – сказала она Рорку.
– Угу.
Вспотевшей рукой Ева достала коммуникатор, чтобы ответить на вызов Энн.
– Даллас, мы обезвредили еще два. Дело идет к концу. Я отправляю бригаду на колосники и другую в…
– Я на колосниках, на мостике. Мы здесь работаем над зарядом.
– «Мы»?
Ева увидела, как Энн взобралась на сцену и задрала голову вверх.
– Вы пока занимайтесь оставшимися. У нас здесь все в порядке, – заверила ее Ева.
– Господи, надеюсь, что так.
Энн выключила связь.
– Мы ведь здесь в порядке, Рорк?
– Угу… Ишь ты, хитроумный гаденыш! У твоих террористов толстые карманы. Изготовление такой штуки я бы мог, пожалуй, поручить только Фини, – рассеянно сказал Рорк и протянул Еве фонарик. – Подержи.
– Где светить?
– Вот здесь, – показал он и посмотрел на Еву. Ее лицо было мертвенно-бледным и покрыто испариной. – Ложись на живот, дорогая. И дыши медленно.
– Я знаю, как надо дышать, – отрывисто сказала она, но послушно легла на живот. Ей показалось при этом, что желудок сделал сумасшедший скачок, однако ее рука оставалась твердой.
60 
