18 
Вилла была серого цвета, что не радовало глаз, крыша уже выцвела на солнце и сливалась с ландшафтом. Но везде виднелись яркие пятна цветов, которые росли в саду и каскадами красного и лилово-розового спускались на веранду и крышу. Карина медленно вышла из машины, постояла мгновение, вдыхая запахи, которые вызывали столько воспоминаний, закрыла глаза, и ее сердце заныло.
– Привет, старшая сестра. – Голос Стеллы с веранды заставил Карину открыть глаза и вернуться к действительности.
– Привет. – Глаза Карины скользнули по фигуре ее сестры. – Ну, по крайней мере, ты еще в единственном числе.
– Ты в этом сомневалась?
– Это мама сомневалась.
Стелла скорчила гримасу и сбежала вниз по ступенькам, чтобы обнять Карину.
– И ты проделала такой путь только из-за того, что мама подняла шум?
– Знаешь, ты не очень обязательный корреспондент. Все, что мы получили от тебя за это время, – это короткие, ничего не значащие открытки.
Она могла бы сказать больше, но из дома вышла женщина, и Карина радостно улыбнулась:
– Алмейра!
– Сеньора! Какое счастье видеть вас снова! – старая женщина спустилась по ступенькам и схватила руку Карины обеими руками. – Я знала, что когда-нибудь вы обязательно вернетесь. Вы и сеньор Луис так любите друг друга, я знала, что вы обязательно вернетесь к нему.
Глаза Карины потемнели, и она хотела было возразить, но было невозможно прервать приветствия словоохотливой служанки. Лучше оставить все как есть, решила Карина, и объяснить позже, когда она будет с Алмейрой одна и поговорит с ней на португальском.
– Но где ваши чемоданы? – спросила Алмейра, заглядывая в машину.
– У меня нет их с собой, я не останусь. Но я бы выпила один из твоих замечательных апельсиновых напитков, если можно.
– Конечно, я сейчас.
Нахмуренное лицо Алмейры прояснилось, когда она заторопилась в дом.
– А почему ты здесь не останешься? – спросила Стелла, когда она вела сестру к столу под солнечным зонтиком в конце террасы, возвышающейся над бассейном.
– Это же дом Луиса, ты помнишь?
– Ну и как это, снова его увидеть? – спросила Стелла, и в ее голосе звучало любопытство.
Карина бросила на нее подозрительный взгляд. В свои девятнадцать лет Стелла была более женственным и более темноволосым вариантом ее самой. У нее был тот же овал лица и брови той же формы, но у нее были ореховые глаза, в то время как у Карины они были голубовато-зеленого оттенка, которые могли иногда выглядеть ледяными.
– А что ты думала? – Карина пожала плечами. – Никто из нас не обрадовался. И мне не понравилось, когда я узнала, что ты переписывалась с ним все эти годы.
– Это он сказал тебе?
– Да, он. Только вот что ты говорила ему обо мне?
Молодая девушка засмеялась.
– Ты хотела бы знать?
Карина театрально пожала плечами.
– Я не хочу даже думать об этом. Когда я вспоминаю некоторые из переплетов, которые случались у меня с моими поклонниками…
– Ну, твои поклонники очень сильно отличались от Луиса. Где ты только их выкапывала!
Стелла сняла бретельки своего бикини, и оно упало на пол. Внизу под ним она была совсем коричневая, без следов от купальника.
– Ты шокируешь Алмейру, – предупредила Карина.
– Не говори ерунды, я всегда так загораю. Почему ты не переоденешься? Ты взяла с собой бикини?
– Да, взяла. Собственно, я его надела… – И Карина сняла сарафан, оставшись в белом бикини.
– У тебя такая великолепная фигура, – произнесла Стелла с завистью. – Я когда-нибудь буду такой же стройной, как ты?
– Только если ты не будешь проводить весь день, как ты это делаешь, – безжалостно ответила ей сестра.
Алмейра вошла с напитками, и они болтали о ее семье с полчаса, пока служанка не собралась уходить.
Закрыв глаза, Карина лежала на спине в удобном шезлонге, довольная, нежась в лучах солнца. Они молчали. Потом Карина лениво спросила:
– Ты все еще увлечена Луисом, правда?
– Почему? Я всегда думала, что он удивительный и только поэтому ты влюбилась в него…
– Ладно, я никому не скажу, – успокоила ее Карина. – Это только наблюдение и все.
– Он мой родственник, – сказала Стелла, защищаясь. – Если бы я была за ним замужем, я бы никогда его не бросила.
– Тебе не пришлось жить с его отцом и матерью, – небрежно заметила Карина.
На это не последовало никакой реакции, и обе девушки снова замолчали до тех пор, пока Карина не сказала как бы нехотя:
18 
