20 
Сзади громыхнул взрыв.
* * *
Сознание возвращалась медленно. В ушах звенело, меня кто-то тащил, ухватив за лямку жилета. Винтовка бряцала по полу, перед глазами плясали звездочки.
- Ф-ф-ух… Сейчас, еще немного, - донесся голос Большого.
Наконец стало немного светлее, а вернее - серее, и я смутно разглядел потолок, медленно ползущий перед глазами.
- Встать можешь? - спросил Большой, останавливаясь.
Он отпустил меня, я с трудом перевернулся, опираясь на руки, поднялся на четвереньки. В голове шумело, перед глазами маячили черные армейские ботинки. Я медленно сел. Большой опустился на корточки, его широкое лицо возникло передо мной.
- Что это было? - выдавил я.
- Не знаю.
- Малой нас всех спас. Подорвал себя, - мой голос был хриплым и срывался на свистящий шепот. - У него парплет с ВОГами и гранатами был. Скорее всего, сдетонировал, а в рюкзаке еще пластита немного…
Большой свинтил колпачок с фляги, поднес ее к моим губам - я сделал несколько глотков, и вода полилась по подбородку.
- Там все завалило. А мы вышли к лазу на поверхность. Остальные наверху, я вот за тобой вернулся, - говорил он ровным голосом, но я-то знал, что Большой сейчас испытывает. Они с Малым дружили.
- Командир, ты слышишь?
Я кивнул и сел под стеной, вытянув ноги. Снайпер продолжал:
- На поверхности только что выброс был, представляешь? Пока мы там внизу… Повезло нам. Если бы наверху остались, сдохли бы или мозги наизнанку вывернуло. Ладно, ты сможешь по лестнице залезть?
Я потряс головой, оперся на руку Большого и медленно встал.
Рядом на стене колодца поблескивали скобы. Над головой маячил круг света, высоко над ним по серому небу ползла туча.
- Давай, Курортник, я следом.
Я стал подниматься. На середине колодца замутило, пришлось остановиться, вцепившись в скобы. Закрыв глаза, прижался лобовой частью шлема к бетону. Затылок больше не болел, но тошнило и сосало под ложечкой, сильно тряслись руки. А еще - перед глазами стояла картина того, как опустившийся на колени человек медленно отводит в сторону руку с гранатой. Эх, Малой, Малой! Как же ты так? И ведь спас нас… А я - командир, называется! Вместо того, чтобы заставить себя поднять оружие и стрелять в коридор, по темной фигуре, - ушел, когда понял, что сейчас взорвется граната.
- Сколько без сознания провалялся? - спросил я сквозь зубы.
- Минут двадцать. Я вначале, когда подбежал, решил - все, ты труп. Но потом посветил фонарем - у тебя губы дергаются. Пульс нащупал, ну и потащил. Чего остановился? Мутит? - я не ответил, и Большой добавил: - Захара вывернуло, всем плохо. Мы в себя приходили минут десять.
Наконец я пополз дальше, и когда до поясницы высунулся из люка, меня стошнило.
Вытерев лицо тыльной стороной перчатки, огляделся. Почему-то все вокруг заволокло туманом - и откуда днем такой туман? - видно было плохо.
Колодец находился у границы леса. Неподалеку, привалившись к сосне, лежал Захар, над ним колдовал Лабус. За кустами торчал бетонный забор, виднелась будка КПП, остатки ворот с покосившейся створкой, которую украшала большая ржавая звезда. Так - дошли до войсковой части. На дороге перед воротами лежали приземистые бетонные кубы и стояла командно-штабная машина на базе БТР-60 - бледно-зеленый колесный бронетранспортер с приземистой башней. Над броней вдоль корпуса протянулись рамы антенн. Я так и не понял, то ли машина возвращалась в часть, то ли ею перекрыли въезд.
Сзади донеслись шаги, но я не стал оглядываться. Руки в перчатках просунулись под мышки, и Марат вытащил меня из люка. Он был без шлема, на грязном лице виднелся след очков.
Я, наверное, не лучше выглядел. Чертово подземелье! Нас осталось пятеро, плюс Айдар… Где он, кстати?
Пес лежал возле ученого, которого я не сразу приметил в тени деревьев, и лизал заднюю лапу.
- Ладно, пусти, - сказал я Марату. Сел по-турецки возле люка, из которого уже показалась голова Большого. - Что вокруг?
- Показатели в норме, фон легкий совсем…
- В часть эту еще не ходили?
- Не ходили, - сказал Большой. - Сил нет, командир. Отдыхали мы.
Лабус закончил с Захаром и направился ко мне - из-за тумана фигура его казалась слегка размазанной.
- Давай посмотрю, - присев, Костя сдвинул мои очки с лица на шлем. - Сколько пальцев видишь?
- Три, - сказал я, щурясь. Глаза слезились. - Лабус, отвали, я в порядке! Вкалывай свою дрянь и идем смотреть, что там в этой части. Нам укрыться нужно где-то, стемнеет скоро, а мы тут как на ладони.
20 
