63 
— Я хочу тебя. — Дрожа, она попробовала расстегнуть на нем рубашку. — Сейчас же! Рай, я хочу тебя сейчас…
Он уложил ее на ковер у камина. Отблески пламени падали на ее кожу, плясали в волосах.
Она показалась ему золотой, как драгоценная статуя, сокровище, на поиски которого не жалко потратить целую жизнь. А сейчас, сегодня это сокровище принадлежит только ему.
Он прижал ее руки к бокам; их пальцы сплелись.
— Тебе придется подождать, — прошептал он. — Я еще не закончил тебя искушать!
— Меня не нужно искушать… — Она выгнулась ему навстречу, раскрываясь, предлагая себя.
— Посмотрим.
Он накрыл ее губы своими и стал целовать — нежно, не спеша, пока она не застыла. Руки у нее обмякли. Как часто он раньше любил ее? Они не так давно познакомились, но он не сумел подсчитать, сколько раз он одерживал над ней верх и терял рассудок вместе с ней.
Сейчас он будет любить ее с помощью разума.
— Люблю твои плечи, — прошептал он, проводя губами по нежным изгибам. — Мягкие, сильные, гладкие.
Зубами он снял с ее плеча тонкую бретельку и потянул вниз. Тонкая ткань хранила ее тепло, ее вкус, ее аромат. Наслаждаясь, он лизнул ее плечо, изящную линию шеи. Потом перешел ко второму плечу и спустил вторую бретельку.
— И вот это место… — Губы дошли до шелковой кожи на ее груди. Понимая, что мучает ее, он ласкал ее шелковистую кожу языком, а она стонала и извивалась. — Натали, расслабься и получай удовольствие. Я не хочу спешить.
— Не могу. — Нежное касание губ, его сильное тело мучительно возбуждали ее. — Поцелуй меня так еще.
— С удовольствием.
Мощное желание поднималось изнутри, жгло его, как горящий уголь. И все же Раю удалось не потерять самообладания. Натали со стоном прильнула к нему. Ее страсть искала выхода, и вместе с тем она наслаждалась происходящим. Рай продолжал не спеша, сосредоточенно целовать ее до тех пор, пока вцепившиеся в него пальцы не обмякли, а учащенное дыхание не замедлилось и не стало более глубоким.
Ей показалось, что она поднимается вверх на облаке — невесомая, беспомощная. Наслаждаясь полетом, она лишь изредка вздыхала, когда губы Рая отправлялись бродить по ее телу. Легко куснув ее в подбородок, он принялся покрывать легкими, неспешными поцелуями ее шею, плечи. По-прежнему не выпуская ее рук, он переместился ниже, одновременно спуская с нее платье. На миг прижался грудью к ее груди, затем его язык обследовал все нежные изгибы и выпуклости. Когда он захватил в рот ее сосок, то ее словно ожгло огнем. Он чуть прикусил зубами, и она застонала и, не в силах ждать, задвигалась, подчиняясь древнему ритму.
* * *
Ему хотелось доставить ей максимум наслаждения. Натали лежала, закрыв глаза и приоткрыв рот… Она была такой соблазнительной, что он снова впился в нее, радуясь ее нежности и податливости.
Время тянулось бесконечно.
В нежности таилась огромная сила. Раньше он не догадывался об этом. Но с Натали неожиданно открыл в себе бездонный колодец нежности, великолепных, неспешных поцелуев, тихих вздохов.
Снимая рубашку, он ненадолго выпустил ее и тут же снова погрузился в ее нежность и мягкость. Погладил шелк на бедре, чувствуя, как все больше распаляется. Что-то прошептав, он нащупал разрез на ее платье, слегка лаская, дразня, просунул пальцы под кружево. Расстегнул первую пуговицу, вторую, третью, завороженный тем, как ткань скользит и послушно расходится в стороны. Коснувшись ее голого бедра, он с трудом подавил в себе порыв немедленно взять ее. Она гладила его плечи, а потом вдруг крепко сжала их.
Еще, велел он себе. Еще!
Радуясь каждому новому открытию, он безжалостно сорвал с нее платье. И обнаружил под ним кое-что еще.
Под платьем у нее оказалось нечто нежное, кружевное, того же цвета, что и платье, наполовину спущенное с нее, задравшееся на бедрах… Протяжно вздохнув, он сел на пятки и потеребил кружевную подвязку.
— Натали!
Натали чувствовала себя такой слабой, что едва могла открыть глаза. Когда же она их открыла, то увидела только его. Отблески пламени плясали в его темных волосах, глаза стали почти черными. Она потянулась к нему; ей показалось, будто из ее руки вытащили все кости. Он нежно поцеловал ей руку. — Как я рад, что ты носишь нижнее белье, которое сама же и выпускаешь! Губы у нее дрогнули. Ей почти удалось рассмеяться, как вдруг он быстрым движением дорвал первую подвязку. Она успела лишь беспомощно пискнуть.
63 
