ГЛАВА 19

Ей он о дневнике отца ничего не сказал. Когда женщина к вечеру устала и раздражена, лучше не усугублять.

Он был восхищен, как Мег, засучив рукава, весь день вкалывала в «Приюте». И еще больше восхищен тем, как утром она резво вскочила с постели и побежала подавать завтрак толпе голодных. И ведь все это происходило в условиях жестоких трений с матерью.

Когда он сел за столик, она тут же подошла с дымящимся кофейником.

— Привет. Меня зовут Мег, сегодня я буду вас обслуживать. А поскольку я рассчитываю на щедрые чаевые, то сначала дождусь, пока вы поедите, а уж потом вылью этот кофейник на башку Чарлин.

— Спасибо. Когда Роза возвращается?

— Неделю или две ее точно не будет, а потом Чарлин хочет дать ей свободный график — до тех пор, когда она сможет вернуться к полноценной работе.

— Что ж, весьма любезно с ее стороны.

— Ну, с Розой-то она всегда любезна. — Она бросила горестный взгляд на Чарлин. — Ее она любит. Это меня на дух не выносит. Что будешь, красавчик?

— Если скажу, что у вас очень схожие интересы, но у каждой — на свой лад, ты мне тоже кофейник на голову опрокинешь?

— Могу.

— Тогда я буду овсянку.

— Ты? Ешь овсянку? — Она сморщила свой соблазнительный носик. — И не из-под палки?

— К овсянке привыкаешь.

— Ага. Точнее сказать — прилипаешь.

Передернув плечами, она пошла дальше принимать заказы и подливать кофе.

Ему нравилось смотреть, как она движется. Быстро, но не суетливо, сексуально, но не вызывающе. На ней была затрапезная фланелевая рубашка с расстегнутой верхней пуговицей, из-под которой виднелась белая плотная футболка. Серебряный кулончик на цепочке слегка подрагивал на груди.

Она подкрасилась — он знал об этом, потому что утром исподтишка наблюдал, как она это делает. Да, если уж дошло до того, чтобы смотреть, как женщина красит ресницы, — пиши пропало.

Чарлин вынесла чей-то заказ, Мег удалилась на кухню с блокнотом. Друг на друга они даже не смотрели, разве что ощущали рядом теплокровный объект.

Он взял в руку кружку с кофе и достал блокнот, чтобы было чем отгородиться от приближающейся Чарлин. Даже если пропал, все равно надо сохранять самообладание и не попадаться между жерновов.

— Подлить тебе? Она у тебя заказ приняла? Не понимаю, неужели так трудно быть с клиентами полюбезнее?

— Спасибо, пока не надо. Да, приняла. И была вполне любезна.

— Ну, если только с тобой — и то потому, что ты с ней спишь.

— Чарлин! — Из кабинки, где обычно завтракали Ганс и Декстер, послышались откровенные смешки. — Умолкни!

— Но это же не секрет, да?

— Уже не секрет, — проворчал он.

— Она ведь ночь у тебя провела?

Он поставил кружку.

— Если ты возражаешь, я могу переехать к ней.

— С чего это я должна возражать? — Чарлин машинально подлила ему кофе. — Почему я должна против чего-то возражать?

К его величайшему ужасу, глаза ее вдруг наполнились слезами. Не успел он сообразить, как с этим быть, как Чарлин стремглав убежала в кухню.

— Бабы… — проворчал Бинг откуда-то сзади. — Одни неприятности с ними.

Нейт обернулся. Бинг уминал яичницу с колбасой и жареной картошкой. На лице его красовалась гнусная улыбочка, но в глазах Нейт, кажется, углядел намек на сочувствие.

— А ты был женат, Бинг?

— Был один раз. Не сложилось.

— Не понимаю, почему.

— Вот подумываю, может, еще разок попробовать? Выписать русскую по каталогу, как сделал Джонни Тривани.

  108