очень нудно 
49 
— У меня свой. — Он расстегнул куртку — на груди висел на шнурке бинокль. — Куда смотреть?
— Если они пошли по южному склону, то их, скорее всего, высадили на леднике Солнечном.
— Высадили? Кто?
— Вот это вопрос. — Она стиснула зубы. — Какой-нибудь гад, для которого деньги оказались важнее, чем безопасность ребят. У нас тут у многих есть самолеты, но это не делает их летчиками. Кто бы это ни был, он не сообщил о том, что они здесь, хотя буря уже надвигалась, и, уж конечно, не снял их с ледника.
— Безумие.
— Безумие не так опасно, как глупость. А это тот самый случай. Как уткнемся в горы, ветер станет сильнее.
— Не надо так говорить: «уткнемся в горы».
Он посмотрел вниз: полоска леса, бескрайние снежные равнины, ледяная гладь озера, группка примерно из шести домов — все это то и дело пропадало за облаками. Безлюдный край, но как потрясающе красиво! Небо уже делалось густо-синим, но очертания гор были четкими.
Нейт подумал о трех мальчишках, уже шесть дней находящихся где-то в этих суровых горах.
Мег заложила крутой вираж вправо, и ему пришлось призвать на помощь все свое бесстрашие, чтобы не показать волнения. Теперь горы, белые с синим чудовища, закрывали весь обзор. Она направила машину в ущелье, и с обеих сторон их обступили только скалы и лед.
Рокот двигателя стал перекрывать какой-то грохот, похожий на гром. Он увидел, как с горы несется снежное цунами.
— Что за…
— Лавина. — Самолет стало бросать, но Мег сохраняла полное спокойствие. — Придется потерпеть.
Лавина неслась, один белый поток перекрывал другой, а на него сверху уже набегал следующий, это было как извержение ледяного вулкана, воздух наполнял гул, сопоставимый с гудками тысячи поездов, а самолет, как пинг-понговый шарик, швыряло вправо-влево и вверх-вниз.
Мег выругалась. В борта самолета что-то полетело сильно и часто, как снаряды из зенитной установки. Буря, выплескивавшаяся из горы, выплюнула часть своего гнева прямо в лобовое стекло. Но то, что сейчас испытывал Нейт, нельзя было назвать страхом. Это был настоящий животный ужас.
Под ударами ледяных и каменных глыб металл гудел и звенел. Ветер терзал самолет, швырял из стороны в сторону. Казалось, еще секунда, и их бросит на скалу или разнесет на куски этой шрапнелью.
В следующий момент они уже неслись по узкому просвету между двумя обледенелыми скалами и вскоре выскочили на простор.
— Вот тебе! — Мег издала победный вопль и рассмеялась. — Ничего прогулка, а?
— Да уж, так и со страху помереть недолго, — проговорил Нейт. — Сроду ничего похожего не видал.
— Горы — штука коварная. Никогда не знаешь, откуда ждать опасности. — Мег взглянула на своего пассажира. — А ты, шеф, явил недюжинную выдержку под обстрелом.
— Ты тоже. — Нейт попытался успокоиться и сел поудобнее. Сердце оглушительно билось в груди, руки дрожали. — Так ты… часто тут бываешь?
— При каждом удобном случае. Ты можешь поднести к глазам бинокль. Нам надо облететь большую территорию, причем это будем делать не только мы. Будь начеку. — Она надела наушники. — Переговорю с диспетчером.
— А в какую сторону мне смотреть?
— Вон туда, — кивнула она головой.
Здесь по сравнению с Денали было совсем тихо, а красота этих вершин, если видел гору во всем ее величии, казалась слишком обыденной. Между Безымянным пиком и Денали торчали пики поменьше, а за ними неровной, многослойной стеной громоздились более высокие.
— Какая высота?
— Двенадцать тысяч с хвостиком. Сюда хорошо подниматься в апреле — мае, зимой это тоже возможно, но надо быть готовым к сюрпризам. Если, конечно, речь не идет о группе неопытных и беспечных юнцов. Тогда это почти самоубийство. Когда дознаемся, кто взялся доставить сюда трех несовершеннолетних сопляков в это время года, да еще и бросил их на произвол судьбы, — ему не поздоровится.
Эта интонация ему была знакома — ровная, лишенная эмоций.
— Ты считаешь, они погибли?
— Однозначно.
— Но ты все равно полетела.
— Мне не впервой искать трупы. И находить. — Она подумала о загруженных на борт припасах. Об аварийном пайке, медикаментах, теплых одеялах. И стала молиться, чтобы все это пригодилось.
— Ищи любые следы присутствия людей. Палатки, снаряжение. Тела. Здесь много расщелин. Я постараюсь лететь пониже.
Он тоже молился, чтобы ребята были живы. Смертей, в том числе бессмысленных, он уже достаточно навидался. Он полетел не за трупами, а за ребятами. Пусть перепуганные, растерянные, даже замерзшие — эти мальчишки должны вернуться к своим отчаявшимся родителям.
49 
