76 
Зажженная свеча в руке Холли отбрасывала на нее пятно мерцающего света, предоставляя Остину возможность впервые хорошенько рассмотреть свою жену с тех пор, как она, дрожащая и униженная, стояла перед ним после жестокого разоблачения на берегу реки.
Да, Холли похудела, но это лишь еще более подчеркивало ее красоту. Пышная грудь словно пыталась выплеснуться через край парчового лифа. С кожи исчезла краснота, и ее прозрачность лишь придавала девушке хрупкий, пленительный вид. Остин попытался совладать с собой, но взгляд его помимо воли притягивало к лицу девушки.
Если Холли рассчитывала испортить свою внешность, обрезав волосы, она жестоко ошиблась. Шапка вьющихся волос, обрамляющих ее лицо, лишь подчеркнула его чарующую чистоту. Если такое возможно, Холли стала прекраснее, чем была тогда, в парке замка Тьюксбери. Тогда она была лишь пустоголовой девчонкой. Сейчас ее взгляд приобрел глубину чувств взрослой женщины.
Остин прищурился, пытаясь найти хоть какие-то следы той неуклюжей очаровательной дурнушки, которую он в течение нескольких идиллических недель называл своей женой, и ничего не находя в стоящем перед ним незнакомом безукоризненном создании. Эта потеря невыносимо больно ранила и разъярила его.
— Зачем? — хриплым голосом спросил он. — Вы с отцом решили сыграть забавную шутку с простодушным валлийцем?
Холли поставила свечу на каменный выступ в стене, но осталась стоять рядом, в мерцающем круге света.
— Мы ни над кем не хотели шутить. Отец вознамерился выдать меня замуж за первого встречного. Я решила, что у меня нет иного выбора, кроме как попытаться остановить его. Тебе никогда не приходилось чувствовать себя совершенно бессильным?
«Бессильным устоять перед тобой», — подумал Ос-тин, но скорее откусил бы себе язык, чем произнес эти слова вслух.
— Ты почувствовала себя бессильной? Имея в своем распоряжении все золото отца? Вооруженная красотой, способной покорить сердце любого мужчины?
— Ты видишь, что принесла мне красота. Сызмальства она была моим проклятием. — Холли шутливо подняла брови. — Уж ты-то должен знать толк в проклятиях.
Остин нахмурился, помимо воли восхищаясь ее храбростью.
— Я хотела только отвратить от себя таким способом назойливых поклонников, — продолжала девушка. — Откуда мне было знать, что ты настолько тупоголов, что даже мое уродство не оттолкнет тебя? Или, мне следует сказать, жаден?
— Жаден?
Холли вызывающе посмотрела на него.
— Да, жаден! Ты смеешь чернить мои побуждения, в то время как сам далеко не безупречен. Ты искал не жену, а толстый кошель, чтобы набить золотом свои сундуки. По-моему, сэр, вы нисколько не лучше меня.
Холли пришлось призвать все свои силы, чтобы не двинуться с места, когда Остин шагнул к ней. Одинокие дни и нескончаемые ночи она проводила, обдумывая, как заманить мужа к себе, но сейчас совершенно растерялась, не зная, что делать, когда он наконец пришел.
Остин вошел в полосу мерцающего света, и девушка едва сдержала возглас удивления.
Он был облачен во все черное, и на его щеках снова темнела отрастающая борода. Он осунулся, черты его лица обострились, и сердце Холли невольно кольнула жалость.
Прищурив глаза так, что остались только узкие голубые льдинки, Остин осторожно обошел Холли.
— У тебя было достаточно времени, чтобы сочинить этот рассказ. Почему я должен тебе верить? Откуда я могу знать, что отец не пытался поскорее выдать тебя замуж за какого-нибудь ротозея, так как ты уже обесчещена? — Его взгляд на мгновение метнулся к ее тонкой талии, затем снова устремился в глаза Холли. — Откуда я могу знать, что даже сейчас, пока мы стоим и разговариваем, в чреве твоем не растет ребенок от другого мужчины?
Холли, переборов вспышку ярости, в свою очередь язвительно усмехнулась.
— И ты, я так понимаю, уверен, что этот мой воображаемый любовник последовал за мной в Гавенмор, переодетый священником?
Увидев кровожадно вспыхнувшие глаза Остина, Холли испугалась, как бы ее насмешка не стоила жизни Натаниэлю и ей самой. Но Остин отшатнулся от нее, стиснув руки, точно стараясь удержать их от того, чтобы не сомкнуть их на ее шее.
Собравшись с духом, Холли подошла и встала так, чтобы он снова мог ее видеть. Если на него так действует ее красота, надо использовать это оружие в полную мощь.
— Раз ты решил считать меня шлюхой, даже не пытаясь выяснить правду, — тихо проговорила она, — то что же ты сделаешь со мной, Остин? Изобьешь меня?
76 
