5 
— Ну, ну, полегче, Джерри. Ты и так заставил Шаннон работать в этакой жаре несколько часов кряду. Любая другая на ее месте давно бы послала тебя к черту.
Холли медленно повернула голову и взглянула на своего шефа. Роджер Ройс был элегантным высоким блондином, рост которого почти на шесть дюймов превосходил рост самой Холли — пять футов, восемь дюймов. Он был гениален во всем, что касалось силуэта, качества ткани, цвета и женского тела. Помимо прочего, Ройс являл собой нечто диковинное в мире моды — был истинным джентльменом.
— С тобой все в порядке? — спросил Роджер.
— Пытаюсь прийти в себя, — сдержанно ответила Холли.
Шеф дотронулся до ее лба.
— Ты так бледна, несмотря на макияж, — произнес он.
— Я прекрасно себя чувствую.
— Что-то не похоже. Холли слабо улыбнулась.
— Я и не заметила, что мы работали три часа подряд, — ответила она. — Так увлеклась.
— Ты уверена, что с тобой все в порядке?
— Конечно.
Роджер повернул Холли лицом к свету.
— И, тем не менее, ты очень бледна, — взволнованно повторил он.
Холли пожала плечами.
— Мне не следовало полагаться на Джерри, — продолжал Роджер. — Он превращается в настоящее чудовище, если какая-нибудь из моделей отказывается переспать с ним.
— В моей бледности виноват вовсе не Джерри.
Роджер буркнул что-то себе под нос, явно не соглашаясь с Холли.
— Поверь мне, — попыталась переубедить она. Единственным, кого следовало винить за ее теперешнее состояние, был Линк Маккензи.
«Да и это не так, — одернула себя Холли. — Во всем виновата я сама. Слишком уж предавалась мечтам. Боже, как все было чудесно! Но тем горше разочарование от настоящего».
Холли терялась в догадках. Почему Линк возненавидел ее? Он очень переменился.
— Обычно я с головой ухожу в работу, забывая о времени, — беспечно добавила девушка.
— Я знаю. Это лишь немногое из того, что делает тебя потрясающей моделью.
Глаза Роджера сузились. Он заметил на лице Холли следы усталости и нервного напряжения. Подойдя к ней, он осторожно откинул с ее утонченного лица прядь волос.
— Ты явно выглядишь усталой, милая, — тихо сказал он. — Возвращайся-ка в отель и отдохни у бассейна. Но не переусердствуй, а не то…
— …у меня появятся следы от загара, и я не смогу демонстрировать половину из твоих роскошных платьев, — лукаво улыбаясь, закончила за него Холли.
Роджер рассмеялся, заключая девушку в объятия.
— Вот за что я люблю тебя, — сказал он. — Ты понимаешь меня с полуслова.
— Ты любишь всех манекенщиц, на которых хорошо сидят твои наряды, — заметила Холли.
— Да, но на тебе все сидит превосходно, и поэтому я люблю тебя больше всех, — отшутился Роджер.
Холли улыбнулась и укоризненно покачала головой. Она очень серьезно относилась к Роджеру как к дизайнеру, считала его своим другом, а не потенциальным любовником.
Роджер, в свою очередь, предпочел бы, чтобы все было иначе. Однако он был достаточно умен и понимал, что стоит ему настоять на близости, как он тут же потеряет ее навсегда. Поддерживая же дружеские отношения, он еще долго будет иметь возможность использовать необыкновенную, ослепительную внешность Шаннон в рекламе своей продукции.
Холли никогда не чувствовала к Роджеру физического влечения, как, впрочем, и к любому мужчине, с тех пор как влюбилась в Линка. Однако доброта и ясный ум Роджера привлекали ее, она с радостью общалась с ним. Его искренняя дружба поддерживала Холли в холодном, насквозь лживом мире модельного бизнеса.
— Прошу прощения за то, что прерываю вашу милую беседу, — послышался суровый мужской голос, — но мне сказали, что я могу видеть здесь Роджера Ройса.
Холли не сомневалась, что, повернувшись, увидит перед собой Линка. Она сразу узнала этот голос — на протяжении долгих лет она хранила его в памяти, как и незабываемые ощущения, которые некогда испытала в его объятиях.
— Я — Роджер Ройс, чем обязан?
— Линк Маккензи, — бесстрастно представился Линк.
Он не протянул руку и не добавил к сказанному ни единого слова.
Роджер придирчиво оглядел его с ног до головы, начиная с волнистых каштановых волос и заканчивая запыленными ковбойскими сапогами. И, подобно комментатору скачек, дал беглое описание тому, что предстало его взору.
— Шесть футов, четыре или пять дюймов, — констатировал он. — Хорошо развитая мускулатура. Достаточно рельефная. Отвратительная ковбойская одежда. Вам придется отказаться от нее, если я приму вас на работу.
5 
