59 
Брэндон испытующе посмотрел на нее.
— Возможно, если бы ты не бросила меня во второй раз, мне легче было бы это сделать.
— Я должна была уехать. Я написала тебе в записке…
— В какой записке?!
— В записке… Я оставила ее на рояле рядом с нотами.
— Я не видел никакой записки. Я не видел вокруг вообще ничего. Я был так ошеломлен твоим внезапным исчезновением, — он издал глубокий вздох, — что просто сунул все ноты в папку не глядя.
— Джули позвонила вскоре после того, как ты уехал на машине. Она сказала мне, что произошло несчастье.
— Какое несчастье?
Рейвен медлила с ответом.
— С твоей матерью? — прочитал он у нее в глазах.
— Да, с ней. Я должна была ехать немедленно.
— Почему ты не подождала меня? — Лицо Брэндона исказила гримаса страдания.
— Я хотела, но не могла. Доктор сказал, что ей осталось жить несколько часов… — Она отвернулась. — Но все равно я приехала слишком поздно.
— Прости меня, я не знал.
Такие простые тихие слова вызвали у нее слезы, каких она не проливала прежде. Они хлынули бурным потоком, они душили ее, не давая произнести ни слова.
— Я уехал потому, что сходил с ума от нашего последнего разговора там, у скал. А когда вернулся домой, не нашел тебя, узнал, что ты уложила чемодан и улетела. — Брэндон устало продолжал: — Сначала я совершенно не знал, что делать, потом метался по дому и пил. На следующее утро я сгреб все ноты вместе и улетел в Штаты. Я остановился на несколько дней в Нью-Йорке, пытаясь выйти из этого состояния. Там я нашел с десяток веских доводов в пользу того, чтобы возвратиться в Англию и забыть тебя. Но была одна очень маленькая, буквально крошечная, заковыка, почему я отбросил все эти доводы. — Он снова посмотрел на Рейвен. Она стояла спиной к нему, наклонив голову, и волосы падали так, что он мог видеть ею шею. — Я люблю тебя, Рейвен.
— Брэнд… — Она повернулась к нему лицом, по нему по-прежнему струились слезы. Она покачала головой, увидев, что он направляется к ней. — Нет, пожалуйста, не надо. Я не хочу… я не способна сказать, чтобы ты не прикасался ко мне. Я была очень несправедлива. Но сначала выслушай меня.
Он остановился, в нем вновь начала закипать ярость.
— Я свое уже сказал. Думаю, ты теперь вправе поступать так, как хочешь.
— Все те прошлые годы, — начала она, — все те годы имелись обстоятельства, о которых я старалась молчать. К тому же я была так… ослеплена успешной карьерой, славой, деньгами… — Она сыпала словами как из рога изобилия. — Но однажды со мной что-то случилось: я влюбилась в Брэндона Карстерса. — Она улыбнулась и вытерла слезы. — Ты должен понять, ты был для меня песней, известным именем на пластинках и афишах, а кроме всего прочего, мужчиной — лучшим на свете. И я влюбилась. Мы познакомились с тобой, стали встречаться. Ты был таким нетерпеливым. А моя мать… я была ответственна за нее. Но я не могла… не хотела поведать тебе о скрытой ото всех части моей жизни. Ведь ты не говорил мне, Брэнд, что любишь меня.
— Я был в ужасе от того, что чувствовал к тебе, — пробормотал Брэндон. — Ты стала первой моей любовью. — Он пожал плечами. — Но ты всегда стремилась отгородиться от меня. Всегда подавала знаки «не посягать», и это было каждый раз, когда я хотел преодолеть твою отчужденность.
— Мне тогда казалось, что ты хотел слишком многого. — Она сжала руки. — Даже в Корнуолле, в ту грозовую ночь, когда я открыла тебе многое, ты посчитал, что этого недостаточно. Я чувствовала, что ты хочешь большего.
Он пристально посмотрел на нее.
— Да, твоего тела мне было недостаточно, мне нужна была и твоя душа. Не поэтому ли я ждал тебя пять лет?
— Любви должно быть достаточно для всего, — смущенно и одновременно сердито сказала она.
— Нет, — прервал ее Брэндон и покачал головой. — Этого недостаточно. Я хотел гораздо большего, не только любви, я хотел твоего доверия — без всяких условий, без всяких исключений. Совершенного, абсолютного доверия. И на этот раз — все или ничего, Рейвен!
Она отпрянула.
— Ты не можешь меня присвоить, Брэндон!
Мгновенно искры гнева блеснули в его глазах.
— К черту! Я не собираюсь присваивать тебя, но я хочу, чтобы ты была связана со мной. Неужели ты не понимаешь разницы?
Целую минуту она смотрела на него, беспокойно сжимая и разжимая пальцы. Напряженность в области шеи исчезла.
— Не понимаю, — тихо сказала она, — но попробую понять…
59 
